о губы изгибаются в кривоватой улыбке. Мой супруг однозначно нетрезв. Я замечаю на его белоснежной рубашке след от ярко-розовой помады, и меня в прямом смысле передёргивает. Я точно знаю, кому принадлежит этот цвет.
– Я не уверен, что мы можем быть ещё чем-то друг другу полезны, Агния. О любви речи быть не может, – он усмехается, после чего отпивает из своего бокала, в котором на дне плещется крепкий напиток, и продолжает, уже не глядя на меня: – а наш договор утратил свою силу. Ты не забеременела до его окончания, поэтому смысла продолжать наши отношения нет. Как ты считаешь? Согласна со мной? А учитывая тот факт, что всё это время ты мечтала сбежать от меня в Лондон… – Даниил резко замолкает.
– Ты прав, изначально наш брак был только сделкой, не более. – Держу себя в руках, но всё тело сковывает спазм боли, от силы которого хочется кричать что есть мочи. – Поэтому развод в нашем случае единственный верный выход. Я получу долгожданную свободу, а ты обретёшь супругу, которая родит тебе наследника.
– Я рад, что мы понимаем друг друга. – На лице Воскресенского мелькает слабая тень улыбки.
Его безразличный взгляд пронзает больнее тысячи кинжалов, оставляя глубокие раны на моём сердце. В голове проносятся те редкие встречи, когда мне казалось, что мы с ним были счастливы. И раз за разом я влюблялась в собственного супруга. Возможно, если бы я рассказала о своих чувствах, исход был бы другим, но разве можно заставить непробиваемый камень полюбить?
– Тогда до встречи. – Я натягиваю на губы улыбку и разворачиваюсь, чтобы уйти.
– Подожди. Документы о разводе здесь. – Он встаёт с кресла и вальяжно двигается по направлению к сейфу. – Забери их.
– Уже готовы? – ахаю я, не скрывая собственного удивления.
Забираю бумаги, кидая беглый взгляд на дату. Три недели назад. В день нашей последней близости. Неприятное чувство разливается в груди. Оказывается, уже тогда между нами всё было кончено. Я втягиваю носом воздух, едва сдерживая эмоции.
– Возможно, ещё когда-нибудь встретимся, Агния. Будь счастлива. – Его глаза становятся почти чёрными, и мне кажется, что он подойдёт ко мне, обнимет или поцелует напоследок, всё же мы не чужие люди, но ничего не происходит.
– Спасибо тебе, Даниил, – тихо говорю я, на что он молча кивает, – что помог с учёбой.
Мне становится душно, я больше не могу находиться в этом помещении, поэтому пулей выскакиваю из него. На ватных ногах я добираюсь до своего автомобиля и плюхаюсь внутрь. Закрываю глаза руками, чётко осознавая, что это конец. Я хочу выдавить из себя хоть одну слезинку, но её просто нет. Поплачь я хоть немного, стало бы чуточку легче, а так… Мелкая дрожь бьёт по всему телу, а сердце стучит в хаотичном ритме. Я люблю Воскресенского и, чёрт возьми, не знаю, что с этим делать теперь.
Ныряю в сумочку, которую по счастливой случайности оставила в машине, и достаю ту самую, связывающую нас с Даниилом нить. Тест на беременность с двумя полосками.
– Ты так хотел ребёнка, Даня, – тихо говорю я, прижимая руки к животу, – но по иронии судьбы мне теперь вряд ли представится случай рассказать тебе о нём. Прощай, Воскресенский. Надеюсь, не увидимся больше.
Глава 1 Агния
Настоящее время
– Я очень рад, что вы смогли выбраться из серого Лондона и прилететь в столицу, чтобы обсудить все нюансы. – Мой новый и весьма прибыльный, если так можно выразиться, заказчик Глеб Ланской по-прежнему не отпускает мою руку.
– Спасибо, я тоже рада нашему личному знакомству, – я аккуратно высвобождаю свои пальцы из крепкого захвата и мягко улыбаюсь. – Всё же одно дело – удаленно обсуждать вопросы, и совсем другое – при личной встрече.
– Совершенно верно. Так, я предлагаю для начала перекусить, а потом уже поедем на объект. Вы располагаете временем? – интересуется он.
– Да, моя дочь сейчас находится у родственников, поэтому до вечера я абсолютно свободна, – дружелюбно отвечаю я, хотя обычно со своими клиентами стараюсь держать дистанцию. Но, к моему удивлению, Глеб располагает к себе.
– Малышка прилетела с вами? Сколько вашей дочери? – Он открывает дверь автомобиля, предлагая мне руку.
– Да, у меня здесь родственники, которые ещё не видели её, поэтому я решила взять дочку с собой. Ей четыре года, малышка ещё. А у вас есть дети? – интересуюсь я, устраиваясь поудобнее в кожаном кресле и утопая в нём.
– К сожалению, пока что нет. Так уж вышло, что я до сих пор холост, несмотря на свои тридцать с хвостиком, – с наигранной грустью в голосе произносит Ланской.
– Уверена, что ненадолго, – вырывается у меня, и я тут же прикусываю язык. Флирт – это последнее, что мне сейчас нужно.
Глеб широко улыбается, но ничего не отвечает. Он включает какой-то современный трек и трогается с места. Пейзаж, который открывается мне за окном, почти не изменился за тот год, что меня не было в столице. Прошлым летом я приезжала сюда по работе буквально на несколько дней и за это время успела познакомиться с сынишкой Кости. И, кстати говоря, о моей дочери знает ограниченный