и именно поэтому соглашаюсь. Мне совершенно плевать, как будет выглядеть моё появление, но соблазн взглянуть на неё хоть одним глазком слишком велик.
– Думаю, мы могли бы заехать на часок-другой, – хитро придуриваюсь я. – Если ты, конечно, клятвенно обещаешь отвезти меня домой, как только я заскучаю.
– Даю слово. – Глеб давит на педаль газа, и машина резко срывается с места.
***
Этот дом остался в точности таким, каким я его помню. Вот только, несмотря на огромное количество людей, он не кажется мне живым. По правде говоря, когда я впервые увидела особняк, то воображение нарисовало мне большую семью, бегающих друг за другом детишек, а самое главное, любящих супругов. Но сейчас это место похоже скорее на загородный дом, где собирается толпа богачей, чтобы отлично скоротать выходные. Бр-р-р! Становится даже как-то не по себе.
Подхожу к воротам, и, как только касаюсь калитки, в моей памяти всплывает утро первого января пятилетней давности. Я злилась на Воскресенского и пыталась сбежать, но он полураздетый выскочил на улицу, успел поймать меня и затащить обратно в дом, после чего сказал о том, что не хотел меня обидеть. Я так хорошо помню тот день. Он подарил мне серёжки и накормил завтраком, который только что приготовил самостоятельно. Не верится, что с тех прошло так много времени.
Невольно трогаю мочку уха. Да, подаренные серёжки по-прежнему на мне, и за пять лет будто стали неотъемлемой частью меня. Как и кольцо, которое лежит в шкатулке под замком в Лондоне. Надо заметить, после развода я долгое время не снимала его и не говорила родителям, что мы с Воскресенским развелись. Их бы точно хватил удар. Особенно меркантильную Татьяну, которая матерью и не являлась. Она была нашей с Костей тётей, которая всеми фибрами души ненавидела отпрысков своей сестры.
– Агния, ты задумалась, – меня выдёргивает из воспоминаний хрипловатый голос Глеба. – Всё в порядке?
– Да, всё отлично, – немного растерянно произношу я. – Вспомнила кое-что.
– Как работала над проектом этого особняка? – Ланской чересчур проницателен.
– Да. Это была запоминающаяся работа. Интересно, Даниил за пять с половиной лет что-то изменил здесь? – Я прохожу вперед, ступая на вымощенную дорогим камнем дорожку.
– Насколько мне известно, нет. Даниил очень доволен, несмотря на то что современные концепции за это время претерпели изменения. Кому как не тебе знать об этом, – мужчина равняется со мной, продолжая говорить. – Кстати говоря, он не раз восхищался этой работой, рассказывая своим партнёрам и знакомым. Кажется, и твои контакты он кому-то давал.
– Правда? – У меня едва не отвисает челюсть от последней фразы Глеба.
– Да, – отвечает мужчина.
– Ты тоже узнал обо мне от него? – я постепенно отхожу от шока, продолжая расспрашивать Ланского.
– Нет, на тебя я наткнулся в одной из социальных сетей и, только когда вы с Воскресенским встретились, понял, что ты как раз и есть тот самый крутой дизайнер, которого он так хвалил, – Глеб искренне