его. Я взял единственное, что имеет значение для Германа Авзалина. Его дочь теперь моя. И когда он умрет, некому будет унаследовать его империю.
Я вижу проблеск понимания в их глазах, когда до них доходит. Речь идет не о партнерстве.
Речь идет об уничтожении.
– Признаюсь, я этого не ожидал. – Стас усмехается, в его голосе слышится восхищение. – Забрать единственное, что его волнует? Это жестоко, даже для тебя, Лозовой. Умно. Безжалостно.
– А я-то думал, что ты размяк с этой женитьбой, потерял былую хватку, – Вова откидывается назад, делает последнюю затяжку сигары, прежде чем потушить её о край моего стола. – Он замолкает, улыбка дергает его губы. – Но я в деле. Было бы глупо сказать «нет», учитывая твоё новое… влияние.
Я позволяю медленной хищной улыбке расползтись по моему лицу.
Я получил то, чего хотел.
Не будь свадьбы, Вова боролся бы со мной изо всех сил, а Стас стоял в стороне, наблюдая, куда подует ветер.
Но сейчас? Теперь, когда дочь Авзалина у меня под контролем, когда весь мир верит, что я в сговоре с её отцом, у меня все карты на руках.
Они думают, что объединяются со мной ради власти.
Они не понимают, что они всего лишь пешки в моей игре.
И как только Германа Авзалина не станет, вся его империя достанется мне. Никто не посмеет бросить мне вызов.
Игра еще не окончена. Она только началась.
Глава 4
Алексей Лозовой.
Несколько часов спустя, когда солнце уже скрылось за облаками, я въезжаю на подъездную дорожку своего особняка на Рублёвке. Тяжесть прошедшего дня давит на мои плечи.
Фары проносятся по лужайке, когда я заезжаю в гараж. Глушу двигатель, поднимаюсь в дом. Дверь распахивается ещё до того, как я до неё дохожу, Мария, моя экономка, приветствует меня вежливым кивком, её поза, как всегда, полна почтения.
– Добрый вечер, Алексей Юрьевич!
– Добрый, Мария, – отвечаю. Быстрым шагом направляюсь к главной лестнице, моя комната находится на третьем этаже, а комната Анны – на втором. Это обдуманное решение. Я предпочитаю сохранять дистанцию, нет причин для нашего взаимодействия больше, чем необходимо.
Она моя жена только на бумаге, не более того.
– Ужин готов, – говорит Мария, когда я дохожу до подножия лестницы. Я качаю головой, даже не замедляя шага.
– Не сегодня. Просто принеси мне чай с лимоном.
– Хорошо!
Моя нога касается первой ступеньки, но что-то меня останавливает. Мысль, которая прокрадывается, нежеланная, но настойчивая.
– Мария! – Я слегка поворачиваю голову, слова вылетают прежде, чем я успеваю их остановить.
– Да, – она смотрит на меня.
– Моя… жена, – слово кажется чуждым, неприятным. – Она ужинала?
Выражение лица Марии меняется, между бровями появляется лёгкая складка.
– Анна Германовна не выходила из своей комнаты целый день. Я пыталась отнести ей еду, но она отказалась.
Я хмурюсь ещё сильнее.
– Она