Вот, смотрите. Опускают фон разного цвета, но это одна студия. Одинаковые окна и батареи.
Все многозначительно закивали.
– У Артика собственная студия, несколько локаций, по всей видимости, это она, – потыкав по клавиатуре, сообщила Вероника. – Адрес у меня есть. Он, кстати, совпадает с адресом его дома.
В кабинете повисло молчание.
– Я отдам видео нашим специалистам, может быть, они смогут улучшить качество и вытащить какие-то детали, – Вероника кивнула. У нее все.
К Артику Егерь все-таки решил ехать сам.
– Тряхануть его надо существенно, но аккуратно. У этого засранца много высокопоставленных друзей, – Егерь отвлекся на молодого лейтенанта, принесшего отчет судмедэксперта. Распечатал конверт. Отдал Лексу. – Гаденыш наверняка отпираться будет, сразу имя мастера не назовет.
– Пошли, чего сидишь? Умничать будешь перед художником.
Вероника серьезно кивнула, захлопнула крышку ноута и, вытянувшись в струнку, потопала за Егерем.
Ромик засел за бумаги. Три стопки документов. Ромик минут десять гипнотизировал их взглядом, и Лекс, занявший диван Егеря, не мог оторвать от этого процесса взгляда. Ему казалось, что папки сейчас, словно змеи, взметнутся и откроются на каком-то нужном месте. Но чуда не случилось. Ромик принялся их листать собственноручно. Лекс тоже погрузился в отчет.
Глава 4
Серега уверенно лавировал между машин. Вероника о чем-то беззаботно с ним болтала. Кажется, о преимуществах механической коробки передач перед автоматом и роботом. Егор подумал об Артике. Не любил он этих гениев от искусства.
Егерь не сомневался, что человек, называющий себя творцом, обязательно имеет какой-нибудь прибабах. Причем количество свихнувшихся тараканов в голове прямо пропорционально гению, которого в себе ощущает владелец зверинца. Маленькие гении встречаются редко. Ну, какой же художник признает себя слегка талантливым? Все сплошь – титаны искусства, божества не от мира сего, обладатели сложносочиненных психик и непросто организованных мировоззрений. В общем, в логове художника Егерь предвкушал тот еще цирк.
Знакомство с человеком прекрасно, а вот встреча с его тараканами – это совсем другое мероприятие. Тем более тараканами той породы, которую разводил Артик. Художник эпатировал: смело, вычурно, раздражающе. По сведениям Егеря, это хорошо оплачивалось. Подъезжая к зданию, которое одновременно являлось и его жилищем, и студией, сразу становилось ясно – денег в здание вложено немало.
Южный район города, не центр, но на хорошем счету. Старые дома перемешивались с новостройками, построенными по одному проекту: дизайнерскому, имеющему какую-то концепцию, оформленную газонами и клумбами в современном стиле. Здание, нужное им, стояло отдельно – огромный белый куб посреди зеленой зоны, состоящей из низкорослых растений и кустарников, постриженных специальным образом так, что создавалось впечатление, будто куб плавает на поверхности зеленого моря. Зелень красиво возвышалась полушариями