брось, кого тебе здесь охранять? Себя, что ли? Да к нашему поселку на километр никто не приблизится, здесь обитает элита, которая друг перед другом выпендривается. Мой Бобик нанял охрану ради понтов, надоест тратить деньги – пошлет вас всех, он это умеет делать, еще на твоего патрона навесит долгов кучу. Что за работа – торчать без дела? Одна скука смертная. Карлика до вечера не будет, давай проведем это время с пользой? Ты такой классный, брутальный…
Его уже тошнило от этого слова – брутальный, которым жонглируют замужние дамы от недостатка секса. Впрочем, Феликс действительно с ярко выраженным мужским началом и весьма привлекательный. Высокий, тело у него крепкое, состоит из мускулов, глаза серые, такого же цвета волосы, рельефные губы, правда, нос горбатый, но совсем не портит его, как раз наоборот, придает благородства, во всяком случае, так утверждает жена. Между прочим, практически все бывшие возлюбленные на две-три ночи долдонили про брутальность, кроме жены, она не таяла, ее пришлось завоевывать через загс штампом в паспорте.
– Брутальный, как в кино, – мурлыкала тем временем Анжела, подступив к нему почти вплотную. – Я тоже, правда?
– Брутальная? – поддел ее Феликс.
И усмехнулся, глядя на жалкое создание, у которого три потребности: барахло, секс и жратва, оно (создание) понятия не имеет, что этого набора для счастья маловато. Однако достала, Феликс перешел на холодный тон:
– Слушай, Анжела Викторовна, я же твою работу не ставлю под сомнения, хотя, на мой взгляд, вот это все… – небрежным жестом обвел он вокруг, имея в виду под работой полученные блага от мужа… – не стоит физических и моральных затрат. Вышла бы замуж за молодого и здорового пацана, готового после смены на заводе отработать ударно и в спальне, с твоей красотой это раз подмигнуть. Нарожала бы детей и от твоей скуки не осталось бы и следа.
Ба… Феликс умудрился шокировать Анжелу, а ее вряд ли возможно привести в состояние замешательства, смущения или смятения, тем не менее она растопырила глаза, словно ее окатили ведром холодной воды. Но то, что недоступно, сильнее хочется взять, вопреки разуму и вопреки сопротивлению противоположной стороны. Внезапно в порыве нахлынувшего желания предаться греху Анжела обвила шею Феликса руками, потянувшись губами к его губам, а губы… кошмар Силиконовой долины. Бесстрастный охранник расцепил ее руки и отодвинул от себя на безопасное расстояние, после чего выставил ладонь, дескать, ближе не подходи, дополнительно сказал:
– Ты уж извини, Анжела Викторовна, я не занимаюсь сексом на работе. – Ну и добивать так добивать: – Кстати, ты баба не в моем вкусе.
– Что? – хохотнула она. – Баба? Это ты про меня? Да как у тебя язык повернулся? Тебя хочет такая женщина, как я, а ты про какой-то вкус… Да у тебя никогда таких не было и не будет, ловил бы момент, но нет, ты, как дурак, упускаешь свой шанс.
– Мне бы ваши проблемы, Анжела