бы жизнь не повернулась все равно будут одинаковые фамилии еще в этом году.
Господи, какая чушь! Это что я буду носит фамилию Шершунова? И теперь и меня будут называть Шершуля? Ну нет, лучше останусь при своей. Он, наверное, нас в лесбиянки записал. Во дурак. Ленка же только что рассказала про безответную любовь.
– Что ты по этому поводу думаешь? – лежала и размышляла Лена, очень громко бурча животом.
– Я думаю, из-за того, что я обгорела или из-за того, что малость отравилась у меня поднимается температура, иначе почему меня морозит? И не пойдет ли все верхом?
– Ник, ну ты чего, все будет нормально, это вино бродит, и ты же намазалась заживляющим кремом.
– И ты думаешь, что он через пять минут помог? Вино бродит… – бурчу я – Лишь бы туалет после нас не забродил, а то мы как-то у бабушки в деревне с ребятами в переполненный туалет дрожжи кинули… м-м-м, убегали быстрее чем от цунами. Знаешь, что самое обидное, Лен?
– Что?
– Я перед отъездом на бедре сделала временную татуировку, а теперь она слезет.
– Почему слезет?
– Потому что я обгорела! Блин жалко, такой пегас красивый, летящий.
– Ник?
– Что?
– А нахера вы дрожжи в туалет кидали?
– Да мальчишки поспорили, что фонтан до потолка достанет.
– И?
– Не достал, надо было две пачки кидать.
Ответом мне было только громкое бурчание Ленкиного живота.
После была эпопея битвы за туалет.
– Блин занято, – дергаю потной ладошкой я за ручку туалета – давайте, кто там, быстрее – скулю я, пританцовывая и ощущая как пот струится по позвоночнику.
– Я первая – подбегает Лена – у меня ситуация вот-вот выйдет из-под контроля. Сосредоточение на пределе, уже мышцы судорогой свело.
– Отлично, накачаешь как раз, будет кого попросить орехи расколоть. – бурчу я.
– Дура. Что ты несешь?
– Хочу, чтоб ты начала ржать, обосралась и у меня стало меньше конкурентов.
– Да фиг тебе!
– А ты чихнуть не хочешь?
– Нет!
– А если я дам перец понюхать!
– Ника! – Лена начала рычать – меня сейчас останавливает от драки только серьезная концентрация на удержание кала!
– Тогда стреляй по двери – кривлюсь от боли в животе – будем делать принудительное извлечение из гнезда. Назовем эту операцию «операция по освобождению дырки»
Из туалета слышится резкий хохот на выдохе и звуки извергаемого… добра. Ну хоть ускорили процесс, уже хорошо.
А на следующий день, когда мы находились в состоянии близком к нирване от тотального опустошения, поэтому и не пошли на пляж. Вечером Шмыглову-Лыткину кто-то позвонил, и они в срочном порядке уехали, но перед этим к нам зашел Саша и принес две конфеты. Одну дал мне, а другую Лене.
– Вы мне так понравились! – Саша берет номер телефона у Лены – Пока, девочки, вы такие классные, жаль мало вместе пробыли, обожаю вас. Конфеты если что, Серёня дал, сказал, вы знаете, что нужно с ними делать – обнимает