надеяться, что не понадобится больших потрясений в наших отношениях к союзникам, чтобы доказать приверженцам формулы «без аннексий и контрибуций» (читай: новому правительству) ее практическую неприменимость».
А ведь они правы, капиталисты, говорящие речами «Речи». Эта формула, действительно, «практически неприменима»… без практического применения революции против капитала!
Из речи Милюкова, который не ушел, которого ушли:
«Какие бы мы прекрасные формулы дружбы к союзникам ни писали, если армия останется бездейственной, это будет фактической изменой нашему обязательству. И наоборот, какие бы страшные формулы, изменяющие лояльности, мы ни написали, но если армия фактически будет воевать, то это, конечно, будет фактическим соблюдением наших обязательств по отношению к союзникам…».
Правильно! Он иногда понимает суть дела, этот гражданин Милюков… Граждане Чернов и Церетели, неужели вы не понимаете, какой вывод отсюда проистекает по вопросу о вашем фактическом отношении к империалистской войне?
Из речи Шульгина на заседании организующейся контрреволюции:
«Мы предпочитаем быть нищими, но нищими в своей стране. Если вы можете нам сохранить эту страну и спасти ее, раздевайте нас, мы об этом плакать не будем».
Не запугивайте, г. Шульгин! Даже когда мы будем у власти, мы вас не «разденем», а обеспечим вам хорошую одежду и хорошую пищу, на условии работы, вполне вам под-сильной и привычной! Запугивание годится против Черновых и Церетели, нас «не запугаете»!
Из речи Маклакова на том же заседании («членов Государственной думы»):
«Россия оказалась недостойной той свободы, которую она завоевала».
Читай: крестьяне и рабочие не удовлетворили гг. Маклаковых. Они хотят, чтобы Черновы и Церетели «помирили» массы с Маклаковыми. Не удастся!
Из той же речи:
«Можно многих упрекать, но мы не обойдемся в России ни без буржуазии, ни без пролетариата, ни без отдельных течений, ни без отдельных лиц».
Извините, гражданин Маклаков, но «мы» (партия пролетариата) «обойдемся в России» «без буржуазии». Поживете – увидите и признаете, что иначе из империалистской войны нельзя было выйти.
Из той же речи:
«Мы видим массу дурных инстинктов, вышедших наружу: мы видим нежелание работать, нежелание сознать свой долг перед родиной. Мы видим, что во время жестокой войны страна есть страна празднеств, митингов и разговоров, – страна, отрицающая власть и не хотящая ей повиноваться».
Правильно! Масса «дурных инстинктов», особенно у помещиков и капиталистов. Есть дурные инстинкты и у мелких буржуа: например, инстинкт идти в коалиционное министерство с капиталистами. Есть дурные инстинкты и у пролетариев с полупролетариями: например, медленное освобождение от иллюзий мелкобуржуазного характера, медленный переход к убеждению, что «власть» надо всю взять в руки именно этого и только этого класса.
Из той же речи:
«Власть