выдавать противоположные инструкции. Это военная технология, предназначенная для четких, однозначных решений.
Голова начинает болеть. Легкий гул нарастает внутри черепа, словно кто-то пытается настроить радиоприемник на несуществующую частоту.
– Пора выдвигаться, – говорю вслух, словно давая команду самому себе.
И слышу эхо своих слов *до* того, как произношу их.
«…выдвигаться»
Это уже не первая темпоральная аномалия. После визита к Доку и открытия карты проекта «Ева» мир вокруг меня начал… распадаться. Или это я распадаюсь?
──────────────
[Δ.E.F.I.R //INIT // SUB-PROTOCOL "Ω-HORIZON"]
⫸ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: ОБРАТИМСЯ К НАЧАЛУ, ЕСЛИ ХОТИМ ПРОЙТИ ВПЕРЕД.
⫸ СТАНДАРТНЫЙ ПРОТОКОЛ [СТРОГО СОБЛЮДАТЬ]: ЭФИРНАЯ ПОДГОТОВКА
⫸ [ЗАПРЕЩЕНО]: ПРИВЛЕКАТЬ ВНИМАНИЕ АРХИВАРИУСОВ
▌ИСТОЧНИК: Δ.E.F.I.R // КОРНЕВОЙ МОДУЛЬ
──────────────
Сообщение исчезает прежде, чем я успеваю осмыслить его. Архивариусы? Что это за новый термин? TM-7 никогда не упоминал их раньше.
Я принимаю инъекцию стабилизатора эфирного поля – золотистую жидкость, которая согревает вены. Это должно помочь мне сохранить ясность мышления в Красной зоне, где реальность становится текучей и непредсказуемой.
Карта с надписью «Проект Ева» отправляется во внутренний карман, ближе к сердцу. Координаты загружены в навигационную систему импланта: база «Омега», квадрат R-23, «Слепая впадина».
Перед выходом останавливаюсь на мгновение. Внутренний голос что-то шепчет.
– Ты ведь помнишь что-то, – говорю я сам себе, глядя в зеркало.
И слышу в ответ другой голос, идущий словно из-за собственного отражения: «Не я. Он.»
Серая зона никогда не бывает по-настоящему тихой. Постоянный гул силовых установок, случайные выстрелы, крики торговцев, жужжание дронов – всё сливается в какофонию полуживого, больного города. Но сегодня звуки искажены. Пока я иду по узким улицам, направляясь к восточной границе, где Серая зона постепенно переходит в Красную, слова торговцев доносятся с задержкой, а эхо шагов опережает сами шаги.
И вдруг – мимолетный аромат. Лёгкий, едва уловимый. Запах чего-то цветочного с примесью лабораторного антисептика. Останавливаюсь, пытаясь понять, откуда он взялся в этом месте смога и грязи. Но запах исчезает так же внезапно, как появился, оставляя после себя необъяснимое ощущение потери. Словно я забыл что-то важное. Или кого-то.
«Искажения начинаются рано», – думаю я. – «Обычно граница влияния куда чётче.»
С каждым кварталом цветовая гамма меняется. Обычные серые и синие тона Серой зоны сменяются багровыми оттенками. Дождь, постоянно моросящий над городом, теперь кажется слегка розоватым, а в некоторых местах – капли словно замирают в воздухе. Одна из них зависает перед моим лицом, я пытаюсь дотронуться – и она разбивается на тысячу микроскопических красных искр.
Оглядываюсь назад, на путь, по которому пришел, и вижу… не те улицы. Другой ландшафт, словно я шел совсем иным маршрутом. Здания изгибаются под невозможными углами, их верхние этажи уходят куда-то в искривленное пространство.