нет внезапной встречи
В этой звучной тишине?
В тишине звучат сильнее
Отдаленные шаги.
Ты ль смыкаешь, пламенея,
Бесконечные круги?
6 марта 1901
«Так – одинокой, легкой тенью…»
Так – одинокой, легкой тенью
Перед душою, полной зла,
Свои благие исцеленья
Она однажды пронесла.
7 марта 1901
«Сбылось пророчество мое:…»
Сбылось пророчество мое:
Перед грядущею могилой
Еще однажды тайной силой
Зажглось святилище Твое.
И весь исполнен торжества,
Я упоен великой тайной
И твердо знаю – не случайно
Сбывались вещие слова.
7 марта 1901 (1910)
Моей матери
Чем больней душе мятежной,
Тем ясней миры.
Бог лазурный, чистый, нежный
Шлет свои дары.
Шлет невзгоды и печали,
Нежностью объят.
Но чрез них в иные дали
Проникает взгляд.
И больней душе мятежной,
Но ясней миры.
Это бог лазурный, нежный
Шлет свои дары.
8 марта 1901
«Пять изгибов сокровенных…»
Пять изгибов сокровенных
Добрых линий на земле.
К ним причастные во мгле
Пять стенаний вдохновенных.
Вы, рожденные вдали,
Мне, смятенному, причастны
Краем дальним и прекрасным
Переполненной земли.
Пять изгибов вдохновенных,
Семь и десять по краям,
Восемь, девять, средний храм —
Пять стенаний сокровенных,
Но ужасней – средний храм —
Меж десяткой и девяткой,
С черной, выспренней загадкой,
С воскуреньями богам.
10 марта 1901
«Отзвучала гармония дня…»
Отзвучала гармония дня —
Замирают последние песни…
Ты, душа, порожденье огня,
В наступающем мраке воскресни.
На границе печалей дневных,
На границе вечерних веселий,
Загорайся огнем новоселий
По краям облаков грозовых.
19(?) марта 1901
«Я недаром боялся открыть…»
Я недаром боялся открыть
В непогодную полночь окно.
Как и встарь, привелось отравить,
Что надеждою было полно.
Буду прежнею думой болеть
В непогодной полуночной мгле,
Но молитвенным миром гореть
И таиться на этой земле.
В непрестанной молитве моей,
Под враждующей силой твоей,
Я хранилище мысли моей
Утаю от людей и зверей.
1 апреля 1901
«Ночью сумрачной и дикой…»
О. М. Соловьевой
Ночью сумрачной и дикой —
Сын бездонной глубины —
Бродит призрак бледноликий
На полях моей страны,
И поля во мгле великой
Чужды,