которое можно было бы уронить голову. Все они без исключения были лишь чужаками, которых он желал использовать.
Когда он покинул зал, где проходило торжество, дышать стало легче, но дело было не в прохладном воздухе Тэдо, а в человеке, что, прикрыв глаза, прислонился к огромному дереву. Вон не спеша подошел к нему. Прежде мучившая его головная боль стала отступать. Даже когда наследный принц оказался совсем рядом, Лин не открыл глаз. Вон пристально вгляделся в его лицо. Из-за светлой кожи и точеных черт он выглядел довольно молодо и хрупко, но в нем чувствовалась удивительная сила, которую нельзя было не заметить. Великолепие, чистая и неподдельная красота и истинное благородство всецело ощущались в облике этого сонби. Вон любил прекрасное в своей дисгармонии хладнокровие, ослепительно сиявшее на лице Лина, когда тот взмахивал клинком; и еще сильнее – оттого что знал: это сдержанное хладнокровие – на деле оболочка, подобно доспехам скрывающая горячее сердце, а вовсе не истинная натура.
«Лин, мой прекрасный друг. Мое сокровище, полное обаяния, какого нет у меня. Видно, потому ты и понравился Сан», – надулся Вон; он чувствовал, как в груди поднимается жар и на место горячей любви, которую он прежде питал к своему другу, приходило иное чувство. Тогда-то он и понял, что ревность горячее любви. Отчего он ревновал? Оттого ли, что его возлюбленную украл другой? Или оттого, что потерпел поражение, когда в сердце Лина нашлось место кому-то еще? Охваченный эмоциями, которые пробудил в нем алкоголь, Вон протянул руку к лицу друга. Но не успела его рука коснуться белой щеки Лина, тот распахнул глаза.
– Уже уходите?
– Да, без тебя там скучно, – помедлив, убрал руку Вон. – Почему не зашел? Будь ты там, мне наливали бы раза в два меньше.
– Мне бы хотелось пребывать в здравом уме, чтобы я мог защитить ваше высочество.
– Защитить! И ты, и я – мы оба пленники, так кто кого защищает?
– Я тот, кто защищает вас, где бы вы ни находились, ваше высочество. Ради этого я и прибыл сюда, в Тэдо.
– Тот, кто защищает меня, где бы я ни был… Значит, защитишь меня. Останешься на моей стороне, – затуманенный алкоголем взгляд Вона блеснул. – До каких пор?
– Что?
Вон наклонился к ошеломленному столь неожиданным вопросом Лину. Настолько близко, что горячий пар, покинувший его рот, коснулся губ Суджон-ху.
– Ты останешься подле меня навсегда? Прямо как сейчас. До самой моей смерти? Или пока сам не умрешь?
– …
Лин знал, что обязан ответить, но под взглядом наследного принца губы его оставались неподвижны. Вон заметил его смущение, тогда проницательные глаза его сузились, а сам он лукаво улыбнулся.
– Ну все же легче легкого, Лин! Ты мой друг, а я – твой, и мы навсегда останется поддержкой друг друга. И пусть порой придется расставаться, но то лишь телам, а сердца наши связаны. Что тут неясного?
– …Да.
Лин опустил взгляд к земле. И сейчас он думает о Сан! Он чувствовал вину перед наследным принцем. Истолковать вопрос