кроме как смотреть на него.
Его палец очертил мягкий круг под глазом, и я почувствовала влагу. Я расплакалась? От его вопроса?
– Селин, малыш, – Колтон потянулся ко мне, и оставил легкий поцелуй на носу.
Я вздрогнула от его милого жеста, и всхлипнула. Я стала эмоциональной, даже слишком. Потянулась, чтобы уткнуться в его шею носом, несмотря на дискомфорт в груди. Желание спрятаться в нем от всего мира задушило мой разум, и я подтянулась к нему ближе, всхлипнув еще раз от боли и после еще раз от нахлынувших чувств.
Колтон не стал больше обращаться ко мне, но я не почувствовала его отстранения. Он переместил руку мне на спину, а правой гладил мне шею за ухом. Для меня эта минута была очень интимной. Потому что я редко открывалась людям, а еще реже плакала. Со смерти родителей я плакала один раз – при нервном срыве в квартире. Я роняла и швыряла вещи, сходя с ума.
Вскоре я успокоилась, и лишь остаточно вздрагивала, прижавшись губами к его шее. Такой реальный и в то же время такой нереальный.
– Я сделал что-то не так? – я мотнула головой, так же утыкаясь в его шею. – Я сделал больно? – я повторила жест, и он выдохнул. – Я напугал тебя?
И снова мимо.
– Я не знаю, почему расплакалась, – честно призналась дрожащим голосом, все также не отрываясь от него. Цитрус, дерево и мускат теперь мой любимый аромат.
– Извини, – он прижался к моей макушке, оставляя поцелуй.
– Ты не виноват, – я икнула, и только больше смутилась, зарываясь в его шее.
– Селин, малыш, – Росс рассмеялся, откинув голову. Его кадык очень красиво дернулся при раскатистом смехе, я не смогла этого не отметить.
– Я хочу смотреть на тебя, – мягко попросил он. Я медленно отстранилась, вытирая руками щеки. Боже, я и правда ревела на его плече. Его футболка сохранила мокрый след моего лица, в перемешку с остатками косметики.
– Спасибо, – его благодарность застала меня врасплох.
– Я не оказывала мужчинам дополнительных услуг, потому что меня не привлекает никто. Я терплю прикосновения, но удовольствия или чего-то еще от них не ощущаю, – я постаралась объяснить то, что чувствовала. Хоть и говорить так открыто было.. тяжело. Я не обсуждала эту тему ни с кем, кроме Катарины. Даже родители не знали о моем положении.
– Ты чувствуешь это только с клиентами, или и в повседневной жизни?
– Всегда.
– Черт, – он выдохнул, отведя взгляд. – Почему ты не сказала мне сразу? Я бы не, – он зарылся рукой в волосы, опуская плечи, и сейчас на его лице отобразилось сожаление и боль.
– Извини, Селин, я, – он просто качал головой, смотря между нами. Его вторая рука соскочила с моей спины, и теперь покоилась на его животе.
– Нет, все в порядке. Твои прикосновения не приносили дискомфорта. Вчера мне даже было приятно очутиться в твоих объятиях, после того.. Это было похоже на объятия друга, или подруги. Поэтому все в порядке.
– Ни черта не в порядке. Я перешел границу, – он вновь качнул головой. – Я так сожалею.
– Большинство