30 человек убитыми и свыше 200 ранеными. Понятно, что это дело не двух бомб.
Рано утром 22 июня Крымский обком партии (секретарь обкома Булатов) телеграфировал горкомам и райкомам партии о введении военного положения в Крыму: «…приведите в боевую готовность партаппарат, все средства воздушной обороны. Поднимите отряды самообороны, мобилизуйте для них автомашины, вооружите боевым оружием, организуйте сеть постов наблюдения за самолётами и парашютными десантами, усильте охрану предприятий, важнейших объектов…»
Но вернёмся в Севастополь. К четырём часам утра вражеский авианалёт кончился, а ещё через 13 минут над городом появились наши истребители. Налёт производили самолёты Хе-111 из 6-го отряда эскадрильи KG4, базировавшейся на аэродроме Цилистрия в Румынии. По советским данным, зенитчики сбили два «хейнкеля», но на самом деле все германские самолёты вернулись на свой аэродром.
В начале пятого часа Октябрьский позвонил Жукову и бодро отрапортовал:
– Вражеский налёт отбит. Попытка удара по кораблям сорвана. Но в городе есть разрушения.
С большим трудом подчиненным удалось убедить Октябрьского, что никакой попытки удара по кораблям не было, равно как и не было мифических парашютистов. Адмирал все ещё сомневался, но в 4 ч. 35 мин. разрешил на всякий случай протралить фарватеры Северной и Южной бухт, а также входной фарватер к бонам.
Бригада траления немедленно приступила к работе, но ни одной мины обнаружено не было. А в тот же день вечером, в половине девятого, у входа в Северную бухту прогремел мощный взрыв – взорвался буксир СП-12. К месту гибели буксира немедленно рванулись катера, но подобрать из воды удалось лишь пятерых из 31 члена экипажа.
В 1962г. в своих мемуарах вице-адмирал И.И. Азаров написал о СП-12: «Это были первые жертвы войны от магнитно-донных мин, тогда ещё нам неизвестных. Их ставила немецкая авиация при налёте на Севастополь»[3].
После войны в печати появились и другие легенды о германских магнитных минах и как наши герои-моряки сумели распознать их действие и научились с ними бороться. Увы, на самом деле с первыми донными магнитными минами красные военморы познакомились ещё в 1919 г. в боях на Северной Двине с английской речной флотилией.
В СССР впервые магнитными минами занялось «Остехбюро» в 1923 г. Первая отечественная магнитная мина «Мираб» была принята на вооружение в 1939 г. Другой вопрос, что к началу войны наш ВМФ располагал всего лишь 95 минами «Мираб». А самое интересное, что немцы в 1940 г. продали СССР образцы своих магнитных мин. Но из-за системы советской тотальной секретности о минах «Мираб», равно как и о покупке германских магнитных мин, руководство флота не соизволило известить даже командующих Балтийским и Черноморским флотами, я уж не говорю о простых минерах. И действительно, секреты закупленных ещё в 1940 г. германских мин нашим морякам приходилось раскрывать уже в ходе войны, зачастую платя за них собственными жизнями.
С первых часов войны Черноморский флот стал готовиться к обороне. К 15 часам командование