она, опасливо отстраняясь.
– Мне обещали, что больно не будет,– признался тот.
– Люди редко держат обещания.
На женщине был некогда белый медицинский комбинезон со следами многих стирок и самодельных починок. Все в тесном помещении с повидавшим уже многое медицинским оборудованием свидетельствовало о запустении и изношенности. Стол под Бо угрожающе заскрипел, когда он резко сел, свесив ноги:
– А разве меня не криокапсула должна была разбудить?– Бо с любопытством осмотрелся, и в глаза бросился логотип корпорации Кэйко, небрежно закрашенный вместе со стеной. Он хорошо просматривался через новую краску. Кэйко никогда не допускала такого отношения к своим символам.
– Наверное,– пожала плечами женщина.– И произойти это должно было лет тридцать назад… Для тебя будет много новостей, но я не готова сейчас болтать об истории. Я провозилась с твоей реанимацией двенадцать часов, и здорово устала. Мне бы поспать.
– Тридцать лет назад?– Бо уверенно спрыгнул со стола, почувствовав силу в ногах.– А когда колониальный корабль сел?
– Тридцать лет назад!– женщина развела руки, демонстрируя удивление его недогадливости.
– Я проспал почти восемьдесят лет… Меня должны были разбудить через год после посадки,– он не скрывал досады.– Что пошло не так?
– Все… С самого начала. Корпорация перегнула палку,– женщина устало стянула одноразовые перчатки с ладоней, но не выбросила их, а заботливо уложила в коробочку с такими же, видимо, для повторного использования.– Власть Кэйко не продержалась и года. Сначала люди роптали, а потом взбунтовались. Тридцать лет назад произошла революция. Теперь мы свободная колония.
Бо застыл в лице, едва сдерживаясь – то, что он слышал, было невероятной глупостью. Корпорации умели защищать свои интересы, и были безупречны в манипулировании людьми. А еще, он знал это точно, существовали десятки протоколов безопасности, которые непрерывно совершенствовались и учитывали возможность противодействия любой угрозе, даже самой невероятной. Когда-то Бо был исполнителем таких протоколов, потом их экспертом, а позже и разработчиком. Он был специалистом по ситуациям, когда что-то идет не так.
Корпорации не умели проигрывать, и поэтому не проигрывали никогда. А теперь какая-то деревенщина убеждала его в том, что толпа неудачников и отбросов, которых сослали на задворки галактики, сумела отобрать у Кэйко целую планету… Революция.
– Как Вас зовут?– Бо широко и фальшиво улыбнулся, призвав тренированное обаяние.
– Друзья зовут меня Бета,– женщина повернулась к нему спиной и открыла дверь в плохо освещенный коридор. Она отступила в сторону, кивком головы пригласив Бо выйти из комнаты.– Но для тебя Альжбета. И пусть так и останется.
– Не любите заводить друзей?– он вышел в коридор и пробежал глазами по стенам: штатное освещение не работало, и его заменяли примитивные светильники, небрежно развешанные вдоль самодельной проводки, которая грубо крепилась прямо к пластиковым панелям потолка.– А что с кораблем? Он выглядит… уставшим.
– Очень