сексуально-красное белье, и лишь потом открывается стыдливая веточка и белое, в родинках березовое плечико.
Даже пустырь по-своему прихорашивается, распластывается во всю ширь и разве что не постанывает.
Вот тогда-то все и случилось, в начале октября, под шелест опадающей листвы. Чего я через него поперлась? Собиралась ведь проехать еще остановку и отправиться домой по цивильному тротуару. Пусть дольше, зато безопаснее. Видимо, задумалась, размечталась, как последняя идиотка, и по привычке вышла на своей остановке. Спохватилась, с полсотни метров отшлепала. Возвращаться? Подумала, себе дороже: пока назад дойду, пока транспорт дождусь – у нас не проспект, захолустье, и не час пик, не скоро дома буду. Решилась – вперед! А как же, мы же смелые, хотя вокруг, будто чума прошла – ни души…
Дело в том, что завтра с утра я должна стать владелицей автомобиля, а мужик, продающий «Хонду», требовал без всякого задатка только наличные, да еще капризничал, мол, заждался, у него желающих – очередь. Вот и торопилась. В сбербанке тоже козлы, сразу сумму не выдавали, требовалась заявка и два-три дня ожидания, словно они сами дензнаки печатают. И вот сегодня вечером я наконец их сняла и, прижимая накопленное к груди, в смысле битком набитую сумочку, пробираюсь, как партизан с гранатой, через, будь он неладен, пустырь. Даже собаководы куда-то сгинули. Где их песики-барбосики? Тявкните, голубушки! Как назло – тишина… Ветер и тот сгинул, закрался в кусты и оттуда украдкой подсматривает. А бедная женщина склонила голову и, словно сквозь ураган, – напролом. Вот уже и ветхие срубы сбоку замаячили. Ага, значит, половину пути пролетела. Соберись, подруженька, ты же можешь, прибавь шагу! Зря, конечно, в школе с уроков физкультуры сачковала…
И тут я оказалась в чьих-то лапах!
– Гра-абят!!!
Бесполезно! Кто услышит? Ни собачки кругом. К тому же рот запечатан ладонью, хорошо нос остался открытым, могу дышать. Его вторая рука крепко обхватила за талию, оторвала от земли и он по воздуху понес беззащитное, обвисшее тело в руины. Мои руки тоже заняты – из всех сил прижимаю к груди драгоценный ридикюль.
Рот освободился, видимо посчитал, что уволок меня достаточно далеко. Господи, да куда здесь ни тащи – все глушь и мрак. Чувствую, начинает задирать юбку. Кажется, это не ограбление… Не знаю почему, но я ему помогаю?
Сзади цедят:
– Колготки снимай, – и дергает их вниз, дергает…
Вот скотина, не дергал бы, сама быстрее сняла. Ах да, у меня же в руке сумочка! Прощай колготки, трусики туда же, обеими половинками ощутила вечернюю прохладу земли – лежу, что ли? Не важно! Не важно – пальцы до судорог сжимают мое небольшое богатство. А он торопливо сует своего карася. Помочь? Побыстрее бы завершить этот кошмар? Тогда, сумочка под голову! Вставил, пыхтит… Но что это?! Будто током ударило. Эй-эй, мне вовсе не до скачек! Но помимо меня, меня снова шандарахнуло, и не хило, замечаю, шандарахнуло.