В небе над Сен-Полем. Хелен Бэджер

раз, поэтому выяснение цветового вопроса приходилось отложить.

      Сэм села рядом с ним и пристегнулась.

      – Не могу сказать, что рада тебя видеть, – бросила она, отвернувшись к окну, и назвала адрес.

      «Вот злюка, что я ей сделал? Я разбиваюсь, упрашиваю отца, чтобы он разрешил ей видеться с племянником, а она, видите ли, не рада меня видеть», – странная досада уколола его.

      Некоторое время они ехали в молчании.

      – Послушай, с ним будет все в порядке. Мне было семь, когда я ушел из дома. Я проехал тогда 50 миль, а от нашего дома до города от силы 16…

      – 50 или 16 – не имеет значения. Ты не любишь его и не волнуешься за него, иначе тебе было бы очевидно, что это не повод успокоиться и просто надеяться на лучшее.

      – Никто и не успокоился! Отец прочесывает окрестности, объезжает станции. Пацан точно спал дома, так что далеко уйти он не мог, – а после паузы добавил – Не одна ты беспокоишься о нем.

      Сэм дернула подбородком и опять отвернулась, даже ничего не ответив. «Да и черт с тобой!», – чуть не сказал Фредерик и навсегда зарекся начинать с ней разговор.

      Они почти доехали, когда Сэм неожиданно попросила его остановиться.

      – Но ваш дом с той стороны… Что это бульвар, парк? Нам еще ярдов 200…

      – У меня возникла идея. Он не пойдет прямо к подъезду. Мы всегда поджидали друг друга в другом месте.