вдоль одной из стен. На ней в простенке между высоченными окнами, красиво задрапированными жемчужно-серым бархатом, висел герб Альвалены. Ровнёхонько над двумя скрещёнными пиками, закреплёнными на декоративных крючьях.
У другой стены чуть в отдалении от входа стояли стулья и какие-то подставки на тонких длинных ножках. В центре – массивные высокие, в мой рост подсвечники. Напротив двери, в которую мы вошли, в отдалении виднелась другая дверь, точнее арка, завешанная пурпурной портьерой с золотой бахромой и шнуром с такими же кистями. Вход в неё был перекрыт красной лентой между двух бронзовых столбиков.
Действительно, тут стоило осмотреться заранее. Даже если, вопреки опасениям капитана, на открытии ничего не произойдёт. Отметила, где висят стационарные камеры, теперь бы хорошо ещё убедиться в работоспособности сигнализации.
– Проведёшь экскурсию? – предложила я сестре.
– Всё равно делать больше нечего, – согласилась она.
Мы обогнули подсвечники, по сверкающему паркету прошли к арке, перешагнули ленточку и отодвинули портьеру.
Следующий зал был заполнен под завязку картинами самых разных размеров и форм. Возле одной стены суетились две дамы в строгих костюмах: пытались выровнять какое-то художественное творение, желавшее висеть исключительно криво.
– Здесь живопись, – пояснила Рори, – и скульптура.
Скульптура в глаза не бросалась. Зато я обратила внимание на два артефакта-огнетушителя, висящих у входа, быстро глянула на штампы пожарной инспекции и слегка перевела дух – средства борьбы с огнём были исправны и имели положенный срок годности. Камеры тоже были на месте, а вот защитный контур отсутствовал.
– В следующем зале литература, – Рори тащила меня вперёд, – и рукописи.
В следующем зале обнаружились и отец с мачехой. С ними рядом размахивал руками директор музея господин Тренкл, который всегда, сколько я его помнила, носил клетчатые костюмы и галстук-бабочку. В мою память навсегда врезалось первое посещение этого храма истории и та экскурсия, которую он лично проводил для всех школьников.
А больше всего в неё врезался скелет доисторического чудища, имевшего, теперь я не могла это отрицать, определенное сходство с теми самыми драконами, с которыми, оказывается, было столько всего связано в нашей культуре.
– Ритта, как я рада тебя видеть, – первой среагировала мачеха и даже потянулась поцеловать меня в щёку.
– Всем доброго вечера, – нейтрально поздоровалась я.
– Инспектор Барбелла, – оживился директор и протянул мне руку.
– Господин Тренкл, – вежливо кивнула я, осторожно пожимая её.
Наш бессменный музейный директор глубоко пенсионного возраста напоминал мне хорошо подсушенный в тостере хлеб: такой же румяный, хрустящий и крошится. Я всегда боялась энергичным движением что-нибудь ему повредить.
– Вы знакомы? – не скрыл удивления отец.
– Конечно, – с энтузиазмом повернулся к нему господин Тренкл. – Инспектор Барбелла представляла наш город в шоу «На кухне