поняла, что не умираю.
Я поняла, что не “не справляюсь”.
Я поняла, что я жива.
Просто рядом со мной всё это время жила она – тревога.
И я так с ней слилась, что уже не различала, где она, а где – я.
Это осознание было одновременно страшным и освобождающим.
Потому что если это не я – значит, я могу научиться с этим жить.
Я могу не верить каждой панической мысли.
Я могу не соглашаться на каждый сценарий “беги или умри”.
Впервые за долгое время я почувствовала, что между мной и Ирой – появилась тонкая, почти незаметная, но реальная дистанция.
И это было начало.
Глава 3
“Панические атаки: лайфхаки выживальщика”
Когда я начала разбирать свою тревожность по кусочкам, я вдруг вспомнила ситуации из детства.
Те, которые я всегда объясняла “перепадами давления” или “особой чувствительностью”.
Оказалось, Ирина живёт со мной с самого детства.
Где-то с десяти лет – точно.
Я вспомнила одну сцену.
Накануне поездки на море я так сильно ждала этого момента, что чуть не умерла от ужаса, что меня забудут дома.
Я всерьёз боялась, что родные сядут в машину и уедут без меня.
Хотя логически… ну как можно забыть ребёнка дома и уехать отдыхать? Это же не фильм “Один дома”.
Но тревога не имеет ничего общего с логикой.
Она живёт на своих законах.
И уже тогда Ирина плотно поселилась рядом со мной – друг она или враг, я ещё не знала.
И всё бы ничего…
Но потом пришли они.
Панические атаки.
Первую свою атаку я запомнила поминутно.
Я посмотрела фильм про эпилепсию. Обычный вечер, обычная прогулка с собакой.
Вернулась домой, легла на диван.
И вдруг – началось.
Я почувствовала, как отекает горло.
Реально, физически – оно отекало.
Я не могла вдохнуть нормально. Я стала пить воду стакан за стаканом, сглатывать воздух, пить антигистаминные – лишь бы остановить это.
В голове крутилась только одна мысль:
“Это эпилепсия. Я умираю.”
Я вызвала скорую.
Они приехали, сделали кардиограмму – норма.
Давление – норма.
Пульс – норма.
Они уехали.
Через час я снова звонила.
И снова, и снова.
На третий раз мне холодно сказали:
“Ещё один вызов – и мы оформим штраф за ложный вызов. У вас ничего нет. Вы симулянт.”
А я не симулировала.
Мне было реально плохо.
Мне было страшно до судорог в пальцах.
И обидно до слёз.
Я не знала, кому и как объяснить: внутри меня идёт война, а тело слушается не меня.
Ту ночь я провела, сидя.
Я прикусила язык – на случай, если у меня всё-таки случится припадок.
Я боялась умереть во сне.
Но под утро всё прошло.
Только осадок остался.
Надолго.
Ирина впервые