втайне от всех, – не преминул усмехнуться и Мишка. – Вот он и желает оторваться наперед.
И тут Рэм искоса кинул быстрый взгляд на Спивака. Мишке-то откуда известно про немецкую девушку? Или Сашка сам сказал…
– Смейтесь же, смейтесь, паяцы, – ядовито зашипел на них Григорьев. – Я на вас посмотрю, как вы будете облизываться, глядя на меня, стоящего с бокалом пенящейся янтарной жидкости в руке.
– Лады, Миша, – хмыкнул Валишев, – нет, не дадим получить оное удовольствие Сашке и возьмем себе по кружечке…
Друзья живехонько пристроились в кильватер к Григорьеву. Чем они хуже, собственно, некоторых…
Ничем. Только некоторые-то разные бывают. Одни пьют пиво на вокзале, другие наслаждаются бархатистым напитком в уютных барах, третьи – в прохладной тиши своих рабочих кабинетов.
– Ты, парень, не тушуйся… – вальяжно развалившись в кресле, дымил гаванской сигарой майор.
К этому часу настроение у кадровика поднялось до отметки «отменное». Незадолго до появления у него высокопоставленного родственничка в его кабинет незаметной серой мышкой, неслышно шурша, просочился один из вновь прибывших из Союза офицеров в новенькой, еще не пообмявшейся форме.
– Лейтенант Шустрик! – доложил невысокий парень с усами.
– Ну и что? – вяло пожались абсолютно безразличные к чужим проблемам вальяжные плечи майора.
Обескураженный сим холодно-неприступным тоном кадровика, Ваня растерянно переминался с ноги на ногу. С момента прибытия их на Пересылку прошло немного времени, а он за парочку пачек американских сигарет умудрился выведать у пробегавшего мимо него сержанта в парадной форме, в каком именно кабинете сидит человечек, в цепких руках которого трепыхается его судьба…
– Я хотел бы вручить вам небольшой презент… – с трудом и заикаясь, выдавил из себя проситель, вогнув шею в плечи.
Прищурив левый глаз, Титаренко всячески тянул с ответом. К изъявлениям подобного рода он изрядно привык, знал, что пауза способствует размеру безвозмездного взноса в его пользу.
– Я… мне…
Через пень-колоду Ване все же удалось пояснить, что имеет он самое горячее желание оказаться в той же самой воинской части, что и некий лейтенант Баталов с их училища.
– Не тот ли Баталов, что Константин Григорьевич?
– Он самый, он самый…
С этого момента разговор пошел поживее и поконкретнее. В руках у Шустрика появилась коробка с гаванскими сигарами.
– Пивка с десяток подкинь! – махнул пальцем майор, убирая преподнесенный ему презент в полку стола.
И для несведущих кадровик весьма обстоятельно пояснил, что за углом имеется банчок, где их рубли живо конвертируют в марки.
– Я мигом! – Ванька рванул к двери.
Не оглядываясь, он поспешил по улице вдоль высокого забора. Половину дела, как думалось ему, он успешно провернул. Шустрик не без основания надеялся на то, что Костик в части окажет