деактивация личного чипа, синхронизированного со смартфоном, и удаление профайла из Сети просто стирало человека, будто его никогда и не было. Алгоритм, определяющий оптимальную активность пользователя, написан ИИ – искусственным интеллектом. Цифровая смерть считалась самым страшным и позорным наказанием, лишающим человека всех прав гражданина. Или же свободой… это уж как посмотреть.
Для второго и третьего активность в Сети была вопросом жизни и смерти. Система социальных баллов могла поднять или понизить класс. Вторые грезили подняться к истокам власти в первый, что было почти нереально, третьи мечтали о льготах и условиях жизни второго, что было сложно, но возможно. И все боялись понижения и десоциализации. Все, кроме первого и четвёртого. Ни одного человека первого класса не было в Сети, никто не знал их лиц и имён. В некотором смысле и высшему, и низшему классам некуда было стремиться и нечего бояться. Пожалуй, на этом сходство заканчивалось.
Нат сделала селфи. Спиной к окну, чтобы лицо оставалось в тени. Запостила в Сеть, добавив эмодзи – солнце, чашка кофе, улыбающийся смайл, сердечко. Подумав, удалила сердечко и опубликовала обязательный ежеутренний пост. Прошла на кухню, приготовила кофе из суррогата и, пока принтер еды печатал лепёшку со вкусом омлета, открыла личные сообщения и отослала Дэну сердечко и поцелуй. В ответ прилетело три сердечка. Она улыбнулась, позавтракала и собралась на работу. Когда вышла из квартиры, дверь напротив приоткрылась на длину цепочки. Соседка беспокойно обшарила взглядом лестничную площадку, поманила пальцем и зашептала:
– Нат, зайди ко мне после работы, я достала то, что ты просила, а ещё есть рис, сахар, сухое молоко.
– Спасибо, тётка Клара, зайду вечером.
Соседка приторговывала гуманитаркой. Иногда первый и второй классы жертвовали третьему просроченные лекарства и продукты, это называлось благотворительностью. Но до нуждающихся ничего не доходило, всё разворовывалось ещё на этапе разгрузки. Чёрный рынок процветал, несмотря на жестокие наказания за кражу и спекуляцию. Люди пытались выжить кто как мог, даже с риском перевода в четвёртый класс.
Нат спустилась по лестнице, хотя лифт работал. Камера в нём синхронизирована со счётчиком углеродного следа, и за пользование лифтом снимаются баллы, которые так нужны ей сейчас. В холле мутное зеркало с паутиной трещин в верхнем углу отразило молодую большеглазую брюнетку с кудрявой гривой до пояса. Она сняла с запястья резинку, собрала волосы в хвост и повернулась боком. В просторном зелёном комбинезоне живот не заметен. Пока не заметен. Нат поднесла запястье к сканеру, цифровой замок мигнул зелёным, и двери подъезда разъехались, выпуская её в мир. Она глубоко вдохнула, медленно выдохнула, натянула на нос маску и шагнула в пекло майского утра.
Глава 2
Нат работала в библиотеке. Бабушка рассказывала, что до войны это было общественным местом с разными книгами, газетами