target="_blank" rel="nofollow" href="#image2_67ead9abd8e7a40007c39d83_jpg.jpeg"/>
Великий князь Александр Александрович в 1865 году
«Старший умный был детина, средний сын и так и сяк…»9
У императора Александра II и его жены Марии Александровны было шестеро сыновей и две дочери:
– Александра (1842—1849);
– Николай (1843—1865);
– Александр (1845—1894);
– Владимир (1847—1909);
– Алексей (1850—1908);
– Мария (1853—1920);
– Сергей (1857—1905);
– Павел (1860—1919).
Гордостью всей семьи был старший Николай – талантливый и обаятельный наследник, обещавший стать первым философом на русском троне. Воспитатели Николая не могли на него нарадоваться: «Самые отвлеченные мысли, категорический императив Канта, философское учение Гегеля, легко усваивались даровитым юношей, – вспоминал преподаватель государственного права Борис Николаевич Чичерин. – Центром этого маленького мира был прелестный юноша с образованным умом, горячим и любящим сердцем, веселый, приветливый, обходительный, принимающий во всем живое участие, распространяющий вокруг себя какое-то светлое и отрадное чувство»10.
А вот Александр, второй сын императора, доставлял учителям одни разочарования. «Он старается и готовит свои уроки по своему разумению совестливо, – писал воспитатель Александра, граф Борис Алексеевич Перовский. – Но он не по летам ребенок; заслужив дурную отметку там, где он ожидал лучшего, он расстроен на весь день, и последующие уроки, даже те, которые были приготовлены очень порядочно, выходят от его малодушия дурными»11.
Перед старшим братом Александр благоговел, уважал его безмерно. Писал Николаю очень трогательные послания – как, например, в феврале 1864 года: «Милый брат, Никса, благодарю тебя очень за твое милое письмо, полученное на той неделе. Прости, что не отвечал тогда же. Но я писал Мамá. Потом пост, покаяние, вспоминание всех грехов на исповеди и потом чудная минута причащения. Милый мой друг, при этом случае прошу у тебя от всего сердца прощения, если я когда-нибудь причиню тебе какое-нибудь огорчение. Надеюсь, что мы не имеем ничего дурного друг к другу, и я одного прошу у Бога – это то, чтобы мы всегда оставались в тех отношениях друг к другу, как прежде и в настоящую минуту. Не говорю о том, как я сожалею, что мы должны только мысленно обняться, а не на деле… Вспомни обо мне, когда будут петь „Ныне силы небесные с нами невидимо служат“. Когда это поют, я готов плакать как ребенок, так на меня действует этот напев».
Николай отвечал Александру искренней любовью, защищал его перед всеми: «Вы моего брата Александра не знаете: у него сердце и характер вполне заменяют и даже выше всех других способностей, которые человеку могут быть привиты12. <…> В нас всех есть что-то лисье, Александр один вполне правилен душой13».
Третий сын императора, Владимир, по-домашнему Боба, на два года младше Александра и на четыре – Николая, отличался большой живостью