сгорел дом, в котором прошло ее детство, дедушка нанял рабочих, чтобы выстроить новый, и спроектировал поместье с учетом своих научных занятий. Помимо главного здания, где были все необходимые для людей их социального круга комнаты и спальни на втором этаже, тут имелась также отделенная от жилой части лаборатория для проведения опытов. Были также зимний сад и оранжерея с крышей и стенами, состоящими из множества огромных стеклянных панелей, которые пропускали солнечный свет в количествах, достаточных для цитрусовых деревьев, редких орхидей, садовых культур, а также спасенных животных. Расставленные в определенных местах жаровни с раскаленными докрасна углями обеспечивали тепло, поэтому тепличная растительность могла процветать, невзирая на перемены погоды снаружи.
Еще дальше от дома, соединенная с ним длинным закрытым коридором, была устроена комната, которую использовали главным образом для проверки теорий и проведения опытов, связанных с водой и плавучестью. Открытия в этой области Теодосия приберегала на теплое время года.
Дом и пристройки были просторнее, чем им с дедушкой требовалось, поэтому Теодосия принимала участие в ведении домашних дел, ведь имеющаяся прислуга не справлялась с таким хозяйством. При участии нескольких преданных слуг ее необычное, однако счастливое детство переросло во взрослость, и это несмотря на то, что она в одночасье потеряла родителей.
Теодосия вошла в теплицу и плотно притворила за собой дверь, желая поскорее скрыться от колючего морозного воздуха в коридоре. Снаружи, насколько она могла видеть, снег лежал почти на всех стеклянных панелях и даже засыпал некоторые из боковых окон, как будто в попытке вернуться обратно на небеса. За ночь выпало несколько дюймов снега, и время от времени порыв ветра взметывал сухие снежинки, закручивая в плотный вихрь, поэтому было неудивительно, что свет почти не пробивался сквозь снежные наносы. К счастью, в тепле, отражаемом от стекла и накапливаемом внутри, и при ее неустанной заботе спящие растения могли отлично пережить холодное время года.
От свечи, которую прихватила в коридоре, Теодосия зажгла несколько фонарей и стала наблюдать, как помещение мало-помалу заливает золотистый свет. Потом занялась животными. По необходимости она выхаживала раненых животных до тех пор, пока они не набирались сил, чтобы позже вернуть их в дикую природу. На ее попечении находились молодая сова со сломанным крылом, грызуны и кролики, сумевшие ускользнуть от зубов хищника, а однажды, несколько месяцев назад, даже раненый олененок. Однако с лета питомцев не прибавилось, и Теодосия держала нескольких оставшихся животных скорее из эгоизма, чтобы не было скучно, и даже разговаривала с ними и обещала, что судьба их сложится благоприятнее, если дождаться весны.
– Проголодался, наверное? – Она подняла плетеную крышку мелкой стеклянной емкости, в которой жил большой гребенчатый тритон, Triturus cristatus, и протянула руку ладонью вверх.