ответственный путь, состоящий из достижения множества целей.
«Первый! Первый – я второй! Приём! Как слышно?!» – тарабанит в ушной раковине беспроводная связь, прорываясь сквозь волновые помехи марсианских магнитных полей, – противный насмешливый голос. Я прямо вижу его ехидную улыбку, наполненную едкой желчью. Эдакий любимец публики – вечно на позитиве! Я молчу – сегодня я почему-то особо раздражён. Тесный и душный скафандр царапает кожу – смотрю на наш логотип, выгравированный на запястье правой руки: крупными буквами «ЗАСЛОН»…
Лучше бы они не о гравировке логотипа думали, а о качественной подкладке – вечно потею как слон.
Представляю, как по Марсу под палящим солнцем идёт слон в одном шлеме от скафандра, а на спине у него расписная накидка из сказки “Тысяча и одна ночь”. Смешно: слон – заслон. Такой вот я, вечно всем недовольный, – мне сложно угодить.
«Алло?! Ты меня слышишь?! Агап!» – какой настырный. Вечно лезет куда-то, что-то ищет – спасу нет от его активности! Кто полетит на Марс? Горазд. Кто организует экспедицию? Горазд. Кто будет отвечать за космическую безопасность? Горазд! Кто полезет в недра планеты? Горазд! Имя-то какое – Горазд! Наш Горазд везде горазд!
Я хмурюсь и долго сопротивляюсь, отвечать или не отвечать. Погружаюсь в воспоминания… Мы с ней даже толком не общались – виделись пару раз. Знаю, она дочка подполковника, начальника отдела связи. Мало ли кто у кого какой отец…
Последний раз, когда мы с ней общались, она была навеселе. Поболтали, посмеялись, но с выпивкой я ей всё-таки посоветовал завязать. Предлагала пойти развлечься, но куда идти – у меня тренировки, нагрузки! А через пару дней папа-подполковник назначил её на место пресс-секретаря по связям со СМИ… Вот тогда и проснулся наш Горазд: окружил как коршун – речи сладкие в уши лил, цветы дарил, письма писал. Не выдержала птичка и сдалась под натиском хищника…
Совет да любовь!..
“Агап?! Уснул там что ли?” – наушник дребезжит вперемешку с шипящими помехами. Только на нервы действует! Я дёргаю головой, и противная пищалка без труда выскакивает из слухового прохода, забившись под ворот майки рядом с шеей. На внешнем корпусе образовалась трещина между герметичными швами – если её не заделать, произойдёт утечка внутреннего воздуха, и из-за разницы давлений наши регуляторы воздухообмена накроются медным тазом! Я вынужден отключить переговорные танцульки, чтобы сосредоточиться на по-настоящему важной работе.
Сегодня вечером Горазд будет выносить мне мозг, что нужно всегда находиться на связи, что мы команда, что мы должны думать друг о друге. И будет нудеть и нудеть на эту тему весь вечер…
Я нажимаю кнопку – внешний робот-стабилизатор включается без проблем и послушно отодвигается от внешнего корпуса, оставив после себя небольшое специализированное углубление. Универсальный рычаг вытянулся, трижды увеличившись в длину. Подсоединённый планшет вывел меню управления: пожаротушение, обеззараживание, сжиженный воздух, ремонтные составы. Нажимаю. Разнообразие ремонтных составов на все случаи жизни – само собой, на Марсе иначе быть не может!
Небо бликует едва уловимыми красными пятнами, наложенными марсианским фильтром. По возвращении на Землю нас вынудят писать длинные и скучные отчёты с детализированными подробностями: как ел, как спал, как в туалет ходил, что чувствовал, что видел, о чём думал. Чем красочнее обороты, тем лучше! Как же я не люблю различные сложносочинённые эпитеты, применяемые к бытовым вещам!..
Представляю, вот буду, например, писать в отчёте: “Мощная роботизированная рука с диким свистом вырвалась, используя всю имеющуюся в ней мощь, из своего укромного и ласкового ложа ради достижения цели, ради высшего наслаждения наукой, и с огромным упорством смело приняла на себя вызов отремонтировать змееподобную, устрашающую и нарастающую с каждым днём предательскую трещину!”.
Звучит чересчур напыщенно… Предполагаю, если бы механическая рука не вырывалась так отчаянно со свистом ради научного прогресса, то я вряд ли бы сейчас мог находиться на Марсе, а вместо этого ходил бы в офис с девяти до шести и устало ждал выходных. Хотя, что там говорить, в последние десятилетия человек стремится к упрощению жизни, быта, речи – удобная позиция для фокусировки на по-настоящему важных вещах, приносящих ощутимую пользу. Но, если серьёзно, боюсь, задайся я целью описать происходящее именно в таком ключе, то у начальства просто-напросто не хватило бы нужного количества листов для моих дифирамбов.
Многие, особенно старшее поколение, свято уверены, что мы тупеем. Нет, мы не тупеем – в моей вселенной всё просто: я прекрасно знаю, как устроена роботизированная рука, и в случае поломки смогу привести её обратно в чувство в девяноста девяти процентах из ста. Я знаю, сколько функций умеет выполнять устройство, количество составов, расположенных внутри станции, их характеристики и методы работы с ними. Но у меня нет ресурсов на то, чтобы долго разглагольствовать на тему, насколько проникновенно глубок свист, с которым она вылетает, поверхностно глубоко или до самой глубины, если это не отражается на функциональности. Мы, инженеры, люди простые – нам важно, чтобы всё работало!
Находясь