трудящихся масс, те, которые не выделились в верхушечные слои, которых помещики и капиталисты всю жизнь эксплуатировали, – они знают, что здесь дело идет о последней и решительной, никакого примирения не допускающей, борьбе с капитализмом. Они знают, что никакие уступки именно здесь, в этой области, не возможны. Если временно Советская власть говорит, как она говорила прошлым летом: отпустим полуторапудников на столько-то недель, – то после этого она пустила в ход свой аппарат, и он дал больше, чем раньше. Вы знаете, что и в настоящее время пришлось сделать такую уступку и такой перерыв: пускай рабочие снабдят себя при отпусках хлебом в одиночку{42}. Тем сильнее мы обеспечиваем себе возможность снова приняться за работу, обеспечиваем себе нашу работу социалистическую. Мы даем настоящий бой капитализму и говорим, что, какие бы уступки он ни заставлял нас делать, мы все-таки за борьбу против капитализма и против эксплуатации. Мы будем здесь бороться с такой же беспощадностью, как мы боремся с Колчаком и Деникиным, потому что сила, откуда они берут себе подкрепление, это есть сила капитализма, а она, конечно, идет не из воздуха, она основана на свободной торговле хлебом и товарами. Мы знаем, что когда хлеб свободно продают в стране, то это обстоятельство и является главным источником капитализма, источником, который и был причиною гибели всех республик до сих пор. Теперь идет решительная и последняя борьба с капитализмом и со свободной торговлей, и для нас теперь происходит самый основной бой между капитализмом и социализмом. Если мы победим в этой борьбе, то возврата к капитализму и прежней власти, ко всему тому, что было раньше, уже не будет. Этот возврат будет невозможен, нужно только, чтобы была война против буржуазии, против спекуляции, против мелкого хозяйства, чтобы не был сохранен тот принцип, который существовал раньше: «Всяк за себя, а бог за всех». Нужно забыть принцип, когда всякий мужик был бы за себя, а Колчак был бы за всех. У нас теперь новая форма наших взаимоотношений и строительства. Нужно знать, что социализм идет, и, как бы мы себе ни навязывали наших старых пережитков, мы должны помнить, что они будут только старыми отрывками старых мыслей, потому что крестьянин должен совершенно иначе относиться к производимому им предмету потребления; в противном случае, если он продает по «вольной» цене хлеб рабочему, он, несомненно, становится буржуем и собственником, а мы говорим, чтобы хлеб продавался по твердой государственной цене, и это даст нам возможность отойти от капитализма. И вот, когда нам приходится переживать всю тяжесть нашего голодания и сравнивать наше настоящее положение с прошлым годом, то мы должны сказать, что наше настоящее положение несравненно лучше, чем оно было в прошлом году. Правда, нам приходится идти на некоторые уступки, но мы можем всегда дать ответ и объяснение этих уступок. Тем не менее, хотя мы за 20 месяцев Советской власти и сделали многое, мы еще не решили всех трудностей настоящего тяжкого
