направляет души в вечный дом.
Его крыла, как перья вороненые,
Вбирают в себя отблески луны.
И песни звёзд, в них тихо заключенные,
Звучат, когда он видит наши сны.
Он Амезарак, ангел сумеречной зари,
Что дарит надежду в самый тёмный час.
Он помнит всех, кто в горести застыл,
И свет любви несёт, как вечный глас.
Когда закат окрасит небо кровью,
И тени длинные поползут по земле,
Взгляни наверх, с мольбою и любовью,
И Амезарак явится тебе.
Он не избавит от страданий мира,
Но даст тебе увидеть красоту,
В мгновенье тихом, хрупком и счастливом,
И веру в то, что ты не одинок в пути.
Так славь же Амезарака, ангела зари,
Что в сумраке ночном несёт нам свет.
И пусть его любовь, как искры, говорит,
О том, что в каждом сердце есть ответ.
***
Азазел: Песнь падшего света
В горах Хеврона, где ветер стонет,
И скалы помнят древний грех,
Стоит Азазел, в сумрак вплетенный,
Ангел падший, чей лик потух.
Когда-то он сиял, как утренний луч,
В хорах небесных пел хвалу Творцу,
Но гордость в сердце, словно ядовитый ключ,
Открыла двери тьме, ведущей к концу.
Он возжелал познать, что смертным дано,
Свободу воли, страсть и плотский грех,
И спустился вниз, в мир, где все обречено,
На боль, на страх, на тлен и вечный смех.
Он научил людей ковать мечи из стали,
И красить лица, скрывая истинный лик,
Он тайны звёзд им в шёпот передавал и
Открыл искусство лжи, коварства миг.
За это был он, низвергнут в бездну,
В пустыню дикую, где нет ни капли влаги,
Где лишь песок, да ветер злобный, грозный,
И вечный голод, как проклятья флаги.
Но даже там, в изгнании жестоком,
В его глазах горит угасший свет,
Он помнит небо, ангельские токи,
И жаждет мести, словно вечный бред.
И шепчут ветры в горах Хеврона,
Что час его придёт, и он восстанет вновь,
И мир содрогнется от его закона,
И падший ангел прольёт свою любовь.
Любовь к хаосу, к боли и страданью,
К тому, что смертно, бренно и грешно,
И станет Азазел, в своём изгнанье,
Владыкой тьмы, навеки обречённый.
***
Аразъял: Песнь Падшего Света
В бездонной тьме, где звёзды – лишь осколки,
В обители, забытой небесами,
Восстал Аразъял, ангел-одиночка,
С горящими, как уголь, глазами.
Он был когда-то светом, первым лучом,
Что пронзил хаос, мир созидая.
Но гордость в сердце, словно ядовитый росток,
Взросла, небесный лик затмевая.
Он жаждал власти, равной Творцу,
И знания, что смертным недоступны.
За это был низвергнут, предан суду,
В пучину вечной скорби и муки.
Но