приказал он кричащей женщине, оттесняя ее. – Еще раз тронешь мою сестру – и я не вывихну тебе кисть, а отрежу.
– Посмотрим, пуш’тинг, – ухмыльнулась Криша.
Ее сестры-жены оправили одеяния и двинулись на Соли с дубинками наготове. Криша дернула рукой, и в ладонь легло ее собственное оружие.
Инэвера задохнулась от страха, но безоружный Соли шагнул к ним без всякой боязни. Первая женщина нанесла удар, но Соли оказался быстрее, увернулся и поймал ее за руку. Послышался хруст, и она с воплем упала, оставив дубинку у Соли. К нему подступила вторая, и он сперва отбил ее выпад, а после с силой ударил в лицо. Его движения были плавными и отточенными и напоминали танец. Инэвера видела, как он отрабатывал шарусак, когда на Ущерб возвращался домой из Ханну Паш. Женщина грохнулась оземь и отвела покрывало, чтобы сплюнуть огромный сгусток крови.
Когда же приблизилась Криша, Соли бросил свое оружие и голой рукой перехватил ее дубинку, зафиксировал намертво. Другою сгреб ворот, развернул Кришу и перегнул через груду корзин. Для верности стукнув ее по затылку, он взялся за подол балахона и задрал его до пояса.
– Пожалуйста! – проскулила Криша. – Делай со мной что хочешь, но пощади девственность дочерей!
– Тьфу! – с отвращением сплюнул Соли. – Я скорее отымею верблюда, чем тебя!
– О, ну давай же, пуш’тинг!.. – подначила она, заегозив бедрами. – Представь, что я мужчина, и засади в дупло.
Соли взял ее ротанговую дубинку и принялся лупить Криту. Его голос был звучен и перекрывал шлепки дерева по голому телу и страдальческие завывания.
– Мужчине не нужно быть пуш’тингом, чтобы не совать свой жезл в навозную кучу! А что касается твоих дочерей, я не сделаю ничего, что помешает им выйти за убогого хаффита и наконец прикрыть свои безобразные рожи!
Он убрал руку с ее шеи, но лупить не прекратил и резкими ударами выгнал ее и остальных женщин из беседки. Все пятеро заковыляли по улочке, дочери Криши поддерживали ее сестер-жен.
Манвах встала и отряхнулась. Не взглянув на Касаада, подошла к Инэвере:
– Ты цела?
Инэвера кивнула.
– Проверь корзины, – велела Манвах. – У них было мало времени. Посмотри – может, удастся спасти…
– Поздно, – вмешался Соли, кивнув в сторону.
К беседке приближались три шарума в безрукавных черных балахонах; нагрудные пластины черной стали выкованы так, чтобы подчеркнуть безупречные грудные мышцы. На мощные бицепсы повязаны черные шелковые ленты, кожаные наручи сверкали заклепками. К спинам приторочены золотые щиты; короткие копья шарумы несли небрежно и двигались с неспешной волчьей грацией.
Манвах схватила небольшой кувшин с водой и окатила Касаада, тот застонал и кое-как приподнялся.
– Живо внутрь! – прошипела Манвах и отвесила ему хорошего пинка, чтобы пошевеливался.
Касаад заворчал, но заполз в палаточную часть беседки и скрылся из виду.
– Как я выгляжу? – Соли отряхнул и оправил одежду, распахнул ворот пошире.
Нелепый вопрос. Инэвера в жизни