щие истории в красках, и уж тем более внедрять в разум своих слушателей опасение за свою жизнь после рассказа. Впрочем, такого намерения я не имею, поэтому своё повествование изложу максимально коротко, просто и без излишнего наваждения. Столь неожиданное и местами жуткое событие произошло в Салеме, в третьем осеннем месяце 1692 года. В пору самой знаменитой охоты на ведьм, во времена которой город был охвачен сильнейшим волнением из-за дьявольского промысла. Тогда каждая женщина, содержавшая хотя бы один пленительный изгиб на своём теле или картинный взгляд из-под век, могла удостоиться чести сгореть заживо, а любая кошка, чаще всего чёрная, рисковала быть утопленной. Как было упомянуто мной ранее, в городе господствовал ноябрь, а вместе с тем и холод. Благодаря чему моча и дерьмо на улицах Салема замерзали, и город переставал смердеть точно так же, как и сами его жители. Но только не мистер Джерси. «Пьяница», «мямля», и «наивный идиот» – такими прозвищами нарекли несчастливца, отличавшегося от остальных жителей уступчивостью своего характера и любвеобильным нравом. Что и делало его, по всей видимости, предметом насмешек и издевательств для других. Но предан холодной земле бедняга был именно как «жутко пахнувший Джерси», а всё потому, что даже надвигающийся декабрьский холод не в силах был усмирить его зловоние. Попрощаться с ним явились любимец мистера Джерси – чернявенький кот с торчащими по бокам рёбрами – и пара товарищей-собутыльников, которые, стоит отметить, всегда были внимательны к его чувствам, чего нельзя было сказать о его соседе, с которым он делил «просторы» ветхого домика. Недружелюбность и раздражительность сожителя к личности покойного были вызваны как раз тем самым котом, любимцем мистера Джерси.
«Я изведу твоего поганца, Джерси», – частенько грозился ему он. Худощавый кот для мистера Джерси был единственной радостью в этой скудной жизни, а потому тот до последнего ограждал его от возможных напастей со стороны соседа. Его чрезмерное обожание к любимцу было явно нездорово, что давало неугомонным жителям Салема лишний повод для утоления своей потребности в наговоре скудной клеветы и прочей словесной грязи. Ведь никто из ныне живущих и живших дотоле не привязывался чувствами к своим братьям меньшим так, как привязался мистер Джерси к своему коту, а потому считали, что этот кот что ни на есть сама тень дьявола, завладевшая человеческой волей. Люди совершали даже некоторые попытки утопить кота, но попытки в точности так и оставались попытками. После столь внезапного ухода мистера Джерси из жизни никто не брал на свою безбожную голову «чести» выронить хоть пару добрых слов по нем. А те кто брал, те самые два товарища, скоро так же ушли вслед за ним в могилу. А вот поминать лихом брался каждый в городе, чьи плечи не были обременены заботами. Больше всех чувство радости и признательности одновременно к смерти ушедшего испытывал тот самый сожитель мистера Джерси. Ведь их общий и давнишний домик с плесенью на потолках и стенах, и вместе с тем с гнилью на полу, принадлежал отныне только ему одному и не более. Ох, прошу меня простить за неточность моих слов. Домик отныне принадлежал только ему одному – и коту мистера Джерси. А потому взаимная неприязнь между котом и соседом мистера Джерси с тех пор стала ещё более открытой, чем прежде. Ведь мысль уступать друг другу не находила себе места в их головах, а телом овладел дух борьбы и противостояния за право на дом.
Первое время попытки пьянчуги изжить кота из дому заканчивались провалом. Но вскоре желание соседа избавиться от поганца и деревянная дубина разрушили вкус победы на кошачьих усах, и след кота в том доме простыл. И грудь пьянчуги впервые за долгое время с облегчением наполнилась воздухом. В то время как твоя грудь, мой дорогой читатель, замерла в ожидании чего-то, давая тем самым время твоему разуму озадачиться главным вопросом: «От чего же такая неприязнь у этого чудака к четвероногому?». После чего ты попытаешься во все глаза усмотреть причину и следствие злодеяния пьянчуги по отношению к коту и окончательно заблудишься в своих предположениях. Поэтому не советую тебе прилагать какие-либо усилия, ибо ответа ты не найдёшь. Ведь чтобы из всей приведенной мной цепочки рассказа выпало ясное звено – та самая причина ненависти соседа мистера Джерси к его коту, то есть ответ на волнующий твоё любопытство вопрос, – я должен прояснить тебе кое-что. Возможно произнесённая мною фраза будет бесспорно очевидна и заурядна, но в этом и есть весь парадокс этой истории и причина твоей неспособности самому найти объяснение делам пьянчуги. Уж слишком здесь всё просто. Ежедневный приём стакана алкоголя со временем окончательно вымыл из соседа усопшего всё спокойное и человечное, что было дано ему от роду. И потому его человечность уступила место раздражению по всяким пустякам, что лишний раз подтверждало упадок его рассудка. Его спокойствие в его ушах нарушал каждый шорох, не имевший и имевший объяснения своего происхождения для пьянчуги. Так было и с котом. Вечное мяуканье кота и неугомонные преследования с целью полакомиться молоком по степени нервозности для пьянчуги были сопоставимы со звуком скрипа вилки, которой водят по тарелке. Надеюсь, подобным образом я дал ясное понимание причины его нелюбви к коту. Но ты, мой дорогой читатель, находясь сейчас рядом со мной, в гостях, за кружкой фруктового чая, безусловно озадачил бы меня следующим вопросом, глядя мне в глаза: «А почему именно