меня, – прошептала я, – но я ничего не помню. То есть… я не понимаю, о чём вы говорите. Что я сделала не так?
Внезапно он резко шагнул к самому краю кровати и сильно ударил меня ладонью по щеке.
Яркая вспышка боли затмила мой взор, в голове загудело ещё больше. Я совершенно не ожидала этого и съёжилась в комок, закрыв голову руками.
– Ты чего там шипишь? Я прислушиваться должен? Так вот: твои несознанки и оправдания мне не нужны. Я хочу слышать от тебя только одно: признания в своей сучности и извинения за своё поведение. Всё. Дальше этой границы ты не заходишь. Это ты запомнила?
– Да, – сказала я, ничего не поняв на самом деле. Теперь я боялась смотреть ему в лицо.
– Отлично. Продолжим дальше. То, что ты видишь вокруг – твоя комната. Здесь ты будешь жить. Не вздумай пытаться сбежать или звать на помощь. На ближайшие пятьдесят километров здесь нет ни души. Убежать – не убежишь, а любая попытка такого рода будет строго наказана. Скоро ты узнаешь, что я имею ввиду. Если хочешь жить, и жить в безопасности – полностью положись на меня. Я отныне хозяин твоей жизни. Соответственно веди себя. Усвоила?
– Да, но… я хотела бы узнать. Кто вы? И где мы находимся?
Он одним движением метнулся на кровать, повалил меня на спину, сел сверху, схватил за волосы и дал три пощёчины подряд. Я пыталась сжаться и кое-как прикрыться руками, но он не обращал внимания и несколько ударов попали и по ним.
– Ещё раз задашь мне вопрос без разрешения – будешь наказана. Поняла, тварь?
– Поняла, поняла! – Отчаянно закричала я.
– Не ори. Говори почтительно, – строго сказал он.
От создавшегося положения я впала в панику. Я не могла нормально дышать, лишь коротко и резко втягивала в себя воздух. При этом кислорода мне не хватало, голова закружилась. Дикость ситуации пугала до жути, неизвестность подавляла, сидящий на мне мужчина казался полоумным маньяком.
Я стала извиваться, чтобы выбраться из-под нависшего надо мною тела и вдохнуть как следует. Трясущимися руками я изо всех сил упёрлась в его бёдра, чтобы было легче выползти.
Вдруг я осознала, что он сидит без движения, лишь сильнее сжимая моё тело между ног и продолжая держать за волосы. И странно смотрит на меня. Я затихла.
– Что ты делаешь? – Спокойно спросил он.
– Я… мне просто страшно, – я хотела подстроится под его тон, но слышала, как в моём голосе проскальзывали панические нотки.
– Чего же ты боишься? – Как бы удивлённо спросил он.
– Я не понимаю, что происходит, – призналась я, пытаясь наладить контакт, как нас учили в университете, – и не знаю, кто вы.
– Значит, тебя пугает неопределённость твоего положения, ты это хочешь сказать? – Мягко спросил он, – и моя личность?
Теперь я видела его лицо. Смуглое, узкое, с высоким лбом и резкими чертами – оно было безжалостным. В глубине карих, почти чёрных глаз чувствовалась жестокость. Нос с небольшой горбинкой усиливал впечатление мужественности, а с другой стороны – властности. Но не это всё смутило