Дом, который помнит. Александра Беляева

медленно. Дом наполнялся мягким янтарным светом, в нём становилось теплее, но чуть-чуть тише, чем днём. Тишина эта не пугала – наоборот, словно обнимала.

      Ари сидела за низким столом, поджав ноги. Перед ней стояла новая чашка – не та, что утром. Эта была из тёмного фарфора, с почти незаметным рисунком волн внутри. Чай был крепче, с лёгкой горчинкой и запахом вечера.

      Тётя молча села напротив.

      – Этот – для тех, кто спрашивает, – сказала она. – Но предупреждаю: ответ может прийти не сразу.

      Ари взялась за чашку обеими руками.

      – Почему я здесь?

      Тётя кивнула, будто именно этот вопрос она и ждала.

      – Иногда детей отправляют к морю, когда взрослые не справляются. Иногда – когда само море зовёт. А иногда… – она сделала паузу, – когда старые долги приходят напомнить о себе.

      Ари нахмурилась.

      – У нас с мамой нет долгов.

      – У тебя – нет, – мягко ответила тётя. – Но не всё, что связано с тобой, начинается с тебя.

      Она поставила свою чашку.

      – Этот дом не для отдыха. Он – для возвращения. Здесь не лечат, но вспоминают. Вещи, которые были забыты. Людей, которые исчезли. Себя – такой, какой была раньше.

      Ари попыталась понять, но всё внутри сопротивлялось. Она не помнила ничего особенного. Не чувствовала никакой пустоты.

      – А если мне нечего вспоминать?

      Тётя чуть улыбнулась.

      – Тогда дом покажет тебе то, чего ты пока не знаешь, но когда-то выбрала забыть.

      Снаружи заскрипела старая ветряная мельница. Ветер усилился – и с ним в комнату проникли звуки, как из сна: звон колокольчиков, шорох бумаги, плеск волн. Ари замерла.

      – Ты почувствовала? – спросила тётя.

      Ари кивнула. Её голос стал почти шёпотом:

      – Да. Как будто… кто-то смотрит.

      Тётя закрыла глаза.

      – Это хорошо. Значит, дом тебя принял.

      К