Соболезнованиями по поводу твоей смерти, как в страшном сне. Они будут горевать по тебе. И Робби будет. Хотела бы я знать, как теперь общаться с Люком, жалеть его или ненавидеть. В глубине души я уверена, что вы бы обязательно помирились.
Мы с тобой дружили с пяти лет. Прошли вместе огонь и воду… ты всегда шутила, что я вода, а ты огонь… школьные годы, первые влюбленности и расставания. Даже поступили в один университет: не по трусости, а потому что Саутгемптон – отличный городок, и вместе нам было весело, хотя ты, в отличие от меня, всегда предпочитала шумные компании.
Кто теперь будет наставлять меня на путь истинный и распекать за нездоровую слабость к мужчинам постарше?! Ты говорила, что мы обе совершенно безнадежны: ты совсем запуталась в отношениях с Люком, а я ждала, пока у меня на пороге объявится Джордж Клуни или на худой конец Харрисон Форд.
«Все великие люди умирают в двадцать семь», – сказала ты, когда Эми Уайнхаус погибла от передозировки; но тогда тебе просто хотелось развязать спор. До двадцати семи ты не дотянула. Смерть – страшное, мерзкое слово. Вокруг нее роятся слухи, а я просто не понимаю, почему в тот вечер ты пришла к реке. Ты ведь терпеть не могла воду.
Алиса, милая, не будешь возражать против публикации в блоге? На моем месте ты бы поступила точно так же. Ты часто повторяла: «Боль нельзя держать в себе. Выплесни ее наружу, прямо миру в лицо».
Недавно виделась с Лорен и Хлоей. Говорили мало, только плакали. Позвонила твоим родителям, наткнулась на автоответчик. Сейчас им очень нужна поддержка: твоему замечательному папе, который носит сумасшедшие свитера и произносит твое имя на странный манер, с паузой – «А-лиса» – будто задает вопрос, и твоей сногсшибательной, энергичной маме, вы с ней похожи как две капли воды… Теперь ты не похожа ни на кого. Все закончилось. Ты закончилась. Подведена черта, перевернута последняя страница, жизнь зияет дырами, которые остались там, где раньше был твой смех, БЕЗУМНЫЕ музыкальные вкусы и НЕЛЕПЫЕ легинсы.
Только что позвонила тебе – хотелось услышать твой голос. «Меня здесь нет, сами понимаете. Но мы обязательно поболтаем, так что оставьте сообщение, хорошо?»
Зашла мама и сказала, что надо помнить хорошее и жить дальше. А я смотрела в окно за ее спиной, на ржавые качели.
– У нас во дворе пасется жираф.
Она, наверное, подумала, что у меня едет крыша.
Огонек погас и больше не разгорится. Люблю тебя, Лиса Алиса…
Статья в журнале «Антропология à la Mode», август 2013 г.
Год назад профессор Джереми Кук был известен только в узких академических кругах, но теперь его имя знают все. В этой статье профессор без утайки рассказывает читателям о том, как гибель студентки подвигла его на «исследование», полностью перевернувшее его жизнь.
Эта идея пришла ко мне просто и буднично – никаких внезапных открытий или приливов вдохновения, со мной такого не бывает.
Я работал в библиотеке. Один из студентов