каково это, когда все охотятся за тобой.
«Неужели?» – подумал доктор, вспомнив Макгрейви.
– Ваш слуга не слышал, что кто-то взламывает дверь? – спросил Джад.
– Разве я не сказал, что выгнал его две недели назад?
Джад стал быстро вспоминать последние беседы с Бурком. Лишь три дня назад тот красочно описывал свою ссору со слугой, которая произошла в тот же день.
– Мне кажется, вы не упоминали об этом, – осторожно заметил он. – Вы уверены в том, что слуга покинул вас две недели назад?
– Я никогда не ошибаюсь, – отрезал Бурк. – Как вы думаете, почему я стал вице-президентом одной из крупнейших компаний мира? Потому что я далеко не глуп, доктор, и, пожалуйста, не забывайте об этом.
– Почему вы его уволили?
– Он пытался меня отравить.
– Каким образом?
– Яичницей с ветчиной, щедро сдобренной мышьяком.
– Вы ее пробовали?
– Конечно, нет, – хмыкнул Бурк.
– Как вы узнали, что она отравлена?
– Я чувствую яд по запаху.
– Что вы ему сказали?
Бурк удовлетворенно улыбнулся.
– Я ничего ему не сказал. Просто как следует отлупил его.
Чувство разочарования охватило Джада. Он понимал, что смог бы помочь Бурку, если бы тот пришел к нему раньше. А теперь времени не оставалось. Практика психоанализа показывает, что в тот период, когда пациент непреднамеренно, бездумно говорит обо всем, что приходит ему в голову, облекая в слова любую случайную мысль или ассоциацию, тонкая оболочка цивилизации может лопнуть, открывая выход самым примитивным страстям и эмоциям, скрывающимся в подсознании, как хищные звери в дремучем лесу. Свободное выражение словами всех мыслей – первый шаг в процессе психоанализа. Но в случае с Бурком этот шаг стал бумерангом. Беседы с Джадом освободили существовавшие в его подсознании агрессивные инстинкты. Казалось, с каждой встречей с доктором Бурку становилось лучше, он уже соглашался с Джадом, что никакого заговора нет, он просто переутомлен и испытывает нервное истощение. Джад думал, что они вот-вот перейдут к глубокому анализу и начнут атаку на причину заболевания. Но Бурк, оказывается, все это время врал. Он проверял Джада, не является ли тот одним из них. И теперь Харрисон Бурк превратился в ходячую бомбу с часовым механизмом, которая могла взорваться в любую минуту. Родственников у него нет. Значит, надо сообщить президенту компании, что означает конец карьеры Бурка. Его отправят в психиатрическую лечебницу. Прав ли он в том, что Бурк потенциально опасен для окружающих? Хорошо бы с кем-нибудь проконсультироваться, но Бурк никогда на это не согласится. Джад понимал, что решение придется принимать ему самому.
– Харрисон, я хочу, чтобы вы мне кое-что пообещали.
– Что именно? – подозрительно спросил Бурк.
– Если они попытаются обмануть вас, если они захотят совершить над вами насилие, им придется вас где-нибудь поймать. Но вы для них слишком хитры. Как бы они вас ни провоцировали, я прошу об одном: не применяйте