этой нескончаемой сокровищнице культуры, приносила мне огромное наслаждение. Обостренное чувство зова крови и русских корней время от времени испытывало приятную нирвану.
Экзаменационная тема была знакомой и тысячу раз пережеванной, поэтому «испеклась» легко и без проблем. С экзамена я вышла первой и показала большой палец болельщикам, ожидавшим меня во дворе института, в знак выполненной на высоком уровне операции. Заслуженная «пятерка» оправдала ожидания родни.
К следующему экзамену по обществоведению меня готовила замечательный человек, отличный педагог и блестящий психолог Зоя Чимакадзе. Главное то, что во время подготовки она постоянно меня кормила, так как согласно ее методике наполненный желудок хорошо питал мозг. А может, шестнадцатилетняя беременная девочка будила в ней родительский инстинкт. Короче, так или иначе, процесс был приятным и, как оказалось впоследствии, очень качественным. Рассказанные ею мировая история, жизнь выдающихся людей, мысли философов и, главное, теория спиралевидного развития Гегеля навсегда отпечатались в моем сознании. Так в один из жарких июльских дней вооруженная чимакадзевскими знаниями я пришла на экзамен. Моя фамилия вызвала странное смятение среди экзаменационной комиссии. После двадцатиминутного совещания меня подозвала председатель комиссии.
– Знаете, Лали, детка, вашей работой заинтересовался сам Роин Метревели, и этот экзамен он примет у вас сам, только не нервничайте, ради Бога, – сказала пожилая дама и посмотрела на мой выпирающий, как каска пожарника, живот.
Дверь отворилась, и в аудиторию вошел высокий, симпатичный мужчина, который необычайно походил на голливудскую интерпретацию итальянского мафиози. Члены комиссии засуетились и подали ректору кресло.
– Морошкина, да? – спросил хриплым, басовитым голосом господин Роин.
– Да, Лали Морошкина, – бойко ответила я.
– Лали, генацвале, ты ведь грузинскую школу окончила? – продолжал ректор.
– Да, но в семье мы разговариваем на русском, – искренне ответила я.
– Удивительно такое знание русской классики, я хочу сам удостовериться в твоем ай-кью, и если хочешь «отлично», ответь, не подготавливаясь, на первый же билет.
Его позиция мне была ясна. Наверное, у господина Роина возникли сомнения, не прибегла ли я к помощи шпаргалки. Я же ни в школе, ни в институте и никогда в будущем шпаргалками не пользовалась. Но откуда ему было об этом знать?
Билеты один за другим падали на стол, и я безостановочно отвечала. Экзамен все больше становился похож на блиц-опрос в передаче «Что? Где? Когда?»
– Сколько лет строился собор Парижской Богоматери?
– 150.
– Самая древняя книга?
– «Папирус Приса», хранится в Парижской национальной библиотеке, относится к 2600 году до нашей эры.
– Увлечение Байрона?
– Спорт. Был лучшим пловцом, в 1810 году переплыл 7,5-километровый пролив Дарданеллы.
– Древнейший