пропаганды! А ведь я полагал вас, молодой человек, своим соратником! Тем, с которым мы вместе раскачаем эту лодку косности, пошлости и тупого покорного равнодушия! Лодку под названием «Россия»!
– Может, все-таки не надо лодку раскачивать? – проговорил Двуха, глядя на Гуревича уже с неприязнью. – Знаем мы таких раскачивальщиков… Потому и раскачивают, что уверены: в любой опасный момент выпрыгнут и в другую лодку пересядут. Те, кто предполагает и дальше в своей лодке плыть, не раскачивают ее, а воду вычерпывают и дыры латают…
– Ах вы, щенки!.. – мгновенно налился праведным гневом Гуревич. – Да вы с кем разговариваете?!
– Не нужно, Александр Максимович! – в голосе Рудольфа прорезался металл, а очки сверкнули угрожающе. – Не стоят они того. Была бы честь предложена… Пойдемте, вам сейчас выступать, людишки уже расшумелись сверх меры. Все уходим! – он дважды хлопнул в ладоши.
Сомик приоткрыл рот, наблюдая за тем, как потянулась прочь из комнаты пестрая толпа. Он даже дернул было рукой к поднимавшемуся со стула Гуревичу, словно чтобы остановить его. И проговорил:
– Олег, зачем же так? Нужно все-таки разобраться…
– Так я и хочу разобраться, – пожал плечами Трегрей.
И коротко глянул на Двуху. Тот без труда понял безмолвный приказ. Скользнул к выходу и, дождавшись, пока последний из свиты – мужичок с фотоаппаратом – покинет помещение, закрыл за ним дверь, щелкнул рычажком замка. Не успевшие ретироваться Гуревич и Рудольф замерли на месте.
– Это… как понимать? – оторопело прошептал Рудольф.
– Я ненадолго вас задержу, – встав с диванчика, успокоил его Трегрей. – Раз уж мне и моей команде, как вы утверждаете, выпал уникальный шанс, грех будет этим шансом не воспользоваться.
– Я предупреждаю! – взвизгнул вдруг Гуревич, приняв бойцовскую стойку и воинственно выставив вперед завитую бородку. – У меня черный пояс по карате и черный пояс по айкидо!
– Целых два пояса, значит, – высказался Двуха, юмористически глядя на рок-легенду. – Штаны точно не свалятся.
Трегрей шагнул к Рудольфу, поймал его взгляд…
– Это беспредел какой-то!.. – выкрикнул тот.
И внезапно застыл с открытым ртом, словно оледенев.
– Кто финансирует вашу деятельность? – задал вопрос Олег.
Голубая жилка на его виске запульсировала.
Рудольф вдруг вздрогнул всем телом. По лицу его пробежала мгновенная судорога, очки запотели.
Олег повторил вопрос.
– Ф… фонд «Возрождение», – скрипуче выговорил Рудольф.
И, вдруг придя в себя, ахнул и с размаху сел на пол.
– Помогите… – одними губами прошептал Гуревич.
Снаружи уже барабанили в дверь.
– Ломай! Ломай ее! – неслись крики из коридора.
– Полицию!
– Александр Максимович, держитесь, мы вас сейчас вытащим!..
– Простите