чтобы никогда не вернуться к поставленной задаче – осмыслению исторического процесса.
Другое дело – гимназическая методика. Возьмем из источников то, что там бесспорно – голые, немые факты, и наложим их на канву времени и пространства. Так поступают все естественники, добывающие материалы из непосредственных наблюдений природы. И тогда окажется, что факты, отслоенные от текстов, имеют свою внутреннюю логику, подчиняются статистическим закономерностям, группируются по степени сходства и различия, благодаря чему становится возможным их изучение путем сравнительного метода.
Этот подход целесообразен потому, что позволит осмыслить уже нащупанный эталон исторического бытия – историческую целостность, но чего?.. Теперь можно ответить: цепи событий и явлений, где связь между звеньями осуществляется через каузальность. Прямое наблюдение показывает, что эти цепочки имеют начала и концы, т. е. здесь имеет место вспышка с инерцией, затухающей от сопротивления среды. Вот механизм, объясняющий все бесспорные наблюдения и обобщения культурно-исторической школы.
Однако откуда берутся вспышки и почему инерционные процессы так удивительно похожи друг на друга? На этот вопрос должна ответить всемирно-историческая концепция, но, увы, те средства, которые имеются у исторической науки, дают возможность только описать его. Для гуманитарной науки описание – предел, а истолкование путем спекулятивной философии в наше время не удовлетворит никого. Остается перейти полностью на базу естественных наук и поставить вопрос о наполнении понятия «культура» (та или иная), о той материальной субстанции, которая претерпевает описанные изменения.
Две системы отсчета
Первое, что приходит в голову, самое простое и доступное объяснение наблюденного факта, – это попытка сопоставить его с той или иной формацией, основанной на том или ином способе производства. По этому пути пошел Н. И. Конрад, дефинировавший следующие положения: «Рабовладельческая формация характеризуется не рабством как таковым, а общественным строем, в котором рабский труд играет роль способа производства, определяющего экономическую основу общественного бытия на данном этапе истории народа» [132, с. 33]. Этот этап он последовательно сопоставляет с Античностью или древней историей всего мира.
С такой же легкостью дефинируется понятие «Средние века» – как «период становления, утверждения и расцвета феодализма», и опять-таки для всей ойкумены. Новым тут является только попытка распространить социально-экономические категории на сферу закономерностей или причинно-следственных связей цепочек событий, а это неверно, и вот почему. Теория исторического материализма была создана специально для того, чтобы отразить прогрессивное развитие общества по спирали, а вовсе не для того, чтобы истолковывать смены династий, военные успехи, распространение эпидемических заболеваний или нюансы религиозных концепций.
В