девушка. Выбранная фраза рассказала об отвратительном настроении. Но сторожевому роботу не ставили задачу анализировать состояние души.
Стена ушла вниз. По крутой винтовой лестнице Иванова спустилась на два этажа. Узкий коридор извивался, чтобы подойти к лестницам еще из двадцати гардеробных, затерянных среди восьмисот других, распложенных в огромном холле института. Наконец, коридор выпрямился. Постепенно спускаясь вниз, он уходил на задний двор под хозяйственные постройки: энергоблоки, утилизаторы, автоматизированные мастерские, склады. Коридор и зал, к которому он выводил, были самыми недоступными для любопытных помещениями во вселенной. По сравнению с его защитой «абсолютное зеркало» можно было считать полупрозрачной занавеской. Система маскировки коридора и помещения за ним не только поглощала зондажный сигнал в любом диапазоне, включая СИ, но и в реальном времени формировала ответ, мгновенно проанализировав структуру входного сигнала. И никому в голову не могло прийти, что информация не соответствует действительности.
В большом зале, на стенах которого имитировались окна, выходящие на побережье океана, лесную полянку, заснеженную равнину со стаей пингвинов, сидело около пятидесяти человек. Орхидея свернула из прохода в ближайший закуток, который изнутри оказался довольно просторным.
Вольготно развалившись в креслах, сидели Виктор Тим и Алибек Западов. Последний, как обычно с чашкой кофе в руке – спать парню приходилось по четыре-пять часов в сутки. Из ночи в ночь.
– Ваш гениальный план, – в голосе девушки звучало немало сарказма, – успешно срабатывает. Я имею навар, в виде цветка с редким названием. А вы, если не будете лопухами, сможете заполучить вашего математика тепленьким.
– Спасибо, Орха! Только ты очень мне не нравишься.
– Это чем же, Вик?
– А ты не понимаешь?
– Понимаю. Алик! Сходи к Ирочке, скажи ей пару комплиментов. Что-нибудь про бездонные глаза и богатый внутренний мир. Нам, как ты видишь, нужно с Виком обсудить проблемы взаимопонимания.
Орхидея явно напрашивалась на скандал. Алибек молча поднялся и ушел за перегородку. Девушка щелкнула пальцами. Послышался звук сервомоторов. Здесь не было никаких роботов, только простейшие механические системы. Через пять секунд закуток отделила звуконепроницаемая стена.
– Так что ты понимаешь, Вик?
– Что тебе перестал нравиться спектакль, который мы разыгрываем для единственного зрителя – Артура Корня.
Девушка молчала, ожидая продолжение.
– И это случилось оттого, что тебе начал нравиться сам Артур Корень.
Орхидея по-прежнему внимательно смотрела в лицо Виктору. Но тот замолчал, и девушка поняла, что он сказал все.
– У тебя это называется нравиться? Он снится мне вторую ночь напролет! Я вспоминаю его руку на бедре, и меня в дрожь бросает! Я сейчас разговариваю с тобой, а думаю о нем! Да я влюблена в него, как кошка! Так бывает?
– Бывает. Очень редко, но бывает. Только в чем проблема? Нравится парень