представлены полимерным суррогатом нервной ткани. Остальное тело не отличается от нас. Те же рецепторы с имитацией сигналов, та же механика.
В общем, Моги почти мы, но их системы часто сбоят и они не проживают дольше трехсот лет, при этом искусственный кожный покров ужасно быстро стареет из-за высокой влажности, которую выделяет полимерный суррогат. Могов легко отличить по грустным лицам, ведь они заперты в гетто. Ну, и если это ребенок, то наверняка Мог. Потому что Моберги не бывают детьми. А единственный настоящий человеческий детеныш наверняка тырится в системах воздуховодов.
Я вышел из душа, натянул джинсы, застегнул рубашку, заправил за пояс ствол ( без оружия мы не выходим, война все же не кончилась в наших головах), глотнул отличного кенийского кофе, слопал пару ложек хлопьев с молоком и с набитым ртом велел Мишане выгонять тачку, чтобы он вез меня на работу. Как раз в этот момент постучали.
Я открыл дверь. На пороге стоял пацан. Чумазый, лет десять по виду. В дырявой синей бейсболке, потрепанной пыльной курточке на два размера больше и худых джинсах. На ногах очень разбитые кроссовки Маки. На лице, то ли обида, то ли смирение с неизбежностью скорой смерти. Мог. Кто же еще. Моги часто долбятся в хаты добропорядочных горожан и просят подкинуть пару кредитов на куриный дошик.
– Чего тебе? – сразу опередил я его нытье.
– Можно у вас отсидеться? – попросился салажонок. – Я вышел из дома без пропуска и заблудился.
Я сразу высунулся в коридор, огляделся на закрытые двери соседей, и резко, за шкирку, втянул отрока в дом. Выйти Могу из гетто без пропуска означало обречь себя на распыление. Такой закон. Все они должны быть учтены в передвижениях во имя сохранения общества Мобергов. Жестоко, но не я это придумал. Меня тоже могут наказать за укрывательство, если что. Но я почему-то поддался порыву сострадания. Наверное, глючил семнадцатый сектор платы в мозговом отделе.
Так или иначе, шкет был у меня в доме, а дверь я захлопнул. Считай уже соучастник. Мишаня уставился на нас из кухни так, словно увидел медведя. Иногда он так зависает, но это не от вирусов, а из-за близко расположенного дата-центра. От него жутко фонит электромагнитным излучением, а такие старые модели, как Мишаня чувствительны к мощным индукционным полям. Вот его время от времени и стопорит.
Наш дата-центр настоящая крепость, где хранят сервера глобальных драйверов Моберг-сити. Система обновляется каждую микросекунду, обеспечивая связь наших мозгов с телом. Если процесс прервать, вы на время перезагрузки окажетесь как бы запертыми внутри себя, не в состоянии даже моргнуть. Крепость охраняют специально отобранные Моберги-ламедвовники. Их всего 36. Они все перепрошиты на глубоком структурном уровне. Единственная их мотивация – защищать дата-центр от несанкционированного проникновения.
–Хватит так пялиться! – прикрикнул я, чтобы робот поскорее вернул контроль над телом. – Налей ему кофе. Как звать?
Это я салаге.
– Витек.
– Чего