о мне не предоставили место на новоанглийском Олимпе. Меня вполне устраивала роль наблюдателя. Я благодарна, что попала именно в Коннектикут, а не в русскоязычный Бруклин, где не смогла бы набраться таких своеобразных впечатлений. Фэрфилдское графство – это не вся Америка, а скорее, исключение из правила. Для того чтобы почувствовать себя ущербным и обрасти комплексами социальной несостоятельности на фоне местной элиты, не нужно быть иммигрантом из Восточной Европы. Большинство обычных американцев, рождённых за пределами Коннектикута, почувствуют себя некомфортно в этой среде. Мой супруг, который родился в штате Пенсильвания, испытал нечто вроде культурного шока, когда переехал жить в Коннектикут.
Про надменность и недружелюбность коренных новоанглийских янки, чьи корни уходят в колониальную эру, ходит немало анекдотов среди рядовых американцев. Недаром штат Коннектикут шутливо называют Дисконнектикут. Игра слов подчёркивает это состояние разобщённости, отчуждённости и постоянной конкуренции. На самом деле, коренных янки, сохранивших свои британские и голландские фамилии, осталось не так много. Зато есть немало тех, кто им подражает. Люди, в которых развито социальное тщеславие, создают мифы о том, как якобы должен одеваться и развлекаться культовый англосаксонский протестант. Имеется определённый набор внешних атрибутов: от западноевропейских черт лица, диплома из университета Лиги плюща до членства в гольф-клубе. Если некоторые из этих атрибутов не достались человеку по наследству, он может их приобрести и таким образом причислить себя к новоанглийской элите. Славянский или еврейский нос можно исправить у пластического хирурга, волосы – покрасить в платиновый цвет, фамилию – переделать на английский лад. Так какой-нибудь Беркович может стать Беркли. Автор фразы, приведённой выше, как раз являлся одним из таких псевдоянки. Он был ирландских корней, а ирландцы-католики до второй половины XX века считались представителями низшей расы. И только после восхода династии Кеннеди ирландцы утвердили своё право стоять на одной ступени с янки. А в 90-е годы пошла волна кельтского возрождения, и все бросились искать свои ирландские корни, которые до этого так тщательно пытались скрыть и забыть, как нечто позорное и унизительное. Вчерашние отбросы – завтрашний эксклюзив.
Парадокс в том, что американцы гордятся своей демократичностью. У людей есть потребность в элементах феодального режима. Они всегда будут искать себе королей и королев. Это человеческая потребность – ставить кого-то на пьедестал, а потом с таким же упоением тащить на эшафот. Завидовать и злорадствовать, лелеять фантазии о мести – это совершенно естественные рвения грешной человеческой души. Со стороны за этим явлением очень любопытно наблюдать. Потому как судьба меня занесла в Коннектикут и предоставила мне столько живого материала, было бы грехом не использовать его в целях создания литературного произведения. Некоторые вещи нарочно не выдумаешь.
У меня весьма своеобразные эстетические вкусы, сформированные моим кумиром Теккереем. Мне очень близко его мировоззрение. Читатели часто меня спрашивают: «Марина, почему ты описываешь всякие ужасы и гадости? Напиши что-нибудь светлое, доброе, человечное». На этот вопрос нет простого ответа. Я пишу на том языке, который мне даётся легко, – языке сатиры. Некоторые кулинары не умеют готовить десерт, зато мясные блюда у них получаются просто гениальные. Даже с дулом у виска я бы не смогла написать что-то вдохновляющее или жизнеутверждающее. Если я буду пытаться сочинять в мажорном ключе, моя проза будет звучать неискренне. Возможно, у меня в глазу застрял осколок кривого зеркала и я замечаю лишь одни уродства, физические и душевные, как в себе, так и в других. Меня уродства не возмущают и не отталкивают. На этом парадоксальном сочетании возвышенного и безобразного я и создаю своих персонажей. Чем ярче контраст, тем интереснее. За каждым героем романа, столь любовно мной созданным, кроется реальный прототип. Некоторые отрывки диалога почти дословно списаны из жизни. Кое-какие моменты, конечно, пришлось приукрасить.
Итак, добро пожаловать в мой мир! Добро пожаловать в Новую Англию 90-х годов!
1
Вестпорт, штат Коннектикут, 1994
Kулёк с походной смесью было не жалко отдать «крепостным» – так называли бюджетных практикантов в элитной психиатрической клинике «Попутный ветер», расположенной в самом сердце Фэрфилдского графства. Помимо стандартного изюма и арахиса, в тусклом целлофане лежали осколки несвежего молочного шоколада. Эти позорные гостинцы, явно передаренные, присылали в клинику пациенты на Рождество.
А вот корзинку с кренделями в шоколаде доктор Киран Хейз с чистой совестью оставил себе. Он представил, как будет грызть эти кренделя перед камином, запивая их пивом «Гиннесс», в то время как приходящая массажистка Китти будет нежно разминать ему ступни и, возможно, другие части тела. Чёрт подери, он заслужил несколько мгновений удовольствия после такой адской недели, которую ему пришлось пережить.
Неприятности начались в понедельник утром, когда по дороге на работу «ягуар» Кирана зацепил какой-то огoлтелый хам на дешёвой развалюхе. Как всем известно, запчасти для иномарки не валяются на дороге, доставки заказа нужно ждать, по меньшей