все сомнения прошли. Лазанья действительно была божественной! Она поняла, что безумно голодна и, перестав соблюдать какие-либо приличия, запихивала в себя куски, еле сдерживаясь от громкого чавканья. Он довольно улыбался. Банановый молочный коктейль действительно прекрасно дополнил лазанью. Эспрессо под конец с пирожным был великолепен. Нежный бисквит в еле ощущаемом, словно облако, креме идеально разбавлялся с горечью, отдающей шоколадом, отлично сваренного напитка из молотых зёрен. Базаргуль довольно расплылась на стуле.
– Я так рада, что меня занесло в теплицу под Ваш трактор! – искренне сказала она. – Если бы могла разобраться во всех этих переходах, то с удовольствием бросалась так по три раза в день!
– Вы можете попробовать. В конце концов, через годик, когда мне надоест лазанья, я всегда смогу Вас переехать, сказав, что не заметил.
Базаргуль рассмеялась, но ее новый знакомый неожиданно стал угрюмым. Резко встал и, не попрощавшись, ушел. Она подумала, что в МЭРе наверное так принято – уходить по-английски не прощаясь. И даже не знакомясь. Она только сейчас поняла, что не знает, как зовут почти убийцу и одновременно спасителя.
На часах было без десяти минут три, и она вскочила, чтобы успеть найти кабинет начальства.
Суровый парень из теплицы не обманул. Идти пришлось совсем недалеко. У нее мелькнула надежда, что и она когда-нибудь разберется во всех этих переходах по этажам и корпусам.
Начальник – мужчина лет сорока, худощавый, сидел за своим столом в кабинете. На полках заряжались аккумуляторные батарейки. Наверное, для огромного количества часов. Стопки накладных, актов приема работ, несколько коробок бумаги.
Нуркен Сабитович объяснил, что она теперь – «менеджер первой и седьмой стадии стирки белья сотрудников», что, по сути, означало, что нужно собирать грязное белье, выставляемое около дверей комнат общежития, а на следующий день раскладывать чистое. Чтобы можно было правильно рассортировать белье по владельцам после стирки, в обязанности также входило перед тем, как отдать их «менеджеру второй стадии стирки белья сотрудников», каждую вещь пометить специальным стикером. После стирки при рассортировке и упаковке белья, оставалось только снять стикер после того, как узнает, кому принадлежит та или иная вещь. Приступить к работе следовало с восьми утра и закончить желательно до восьми вечера. Все грязное белье должно было быть у менеджера второй стадии до двенадцати часов. Было законное право на сорокапяти минутный перерыв на обед и на два перерыва по пятнадцать минут до и после обеда.
Вот так Базаргуль превратилась из высокооплачиваемого начальника отдела по разработке банковских продуктов в Алматы в собирательницу грязного белья в подземельях базы, затерянной в снежной пустыне.
В этот момент она это восприняла так, будто так и должно было быть. Вполне логичное продолжение череды предновогодних событий. Странно, но ей даже в голову не пришло возмутиться такому