ним тот же ручей, в котором он видел рыбок. Что их два, он не знал. Вспотев за утро – и, наверное, вообще уже давно не мывшись, – схватил мыло и побежал через дорогу. Там снял комбинезон и прыгнул с громким плеском в воду. Если бы ему не так не терпелось помыться, он, наверное, обратил бы внимание, что в ручье нет рыбы и что трава вдоль него пожухла на два фута от берега. Многие деревья, растущие около ручья, тоже умирают. Но он смотрел только на кусок мыла.
Я писала, что не знаю, насколько смертельна эта ошибка. Просто потому, что не знаю, что не так с водой в этом ручье. Ниже по течению он сливается с ручьем из пруда, и получившаяся речка вытекает через ущелье. После слияния вода по-прежнему мертвая – я проверяла многократно, думая, может быть, спустя столько времени вода в ручье Бёрден станет нормальной. Но ни одна рыба туда не заплывает, а если заплывает, то гибнет и ее уносит течением.
Возможно, если бы он взял свой счетчик, то обнаружил бы, что вода радиоактивна. А может, и нет. По радио под конец войны говорили, что противник использует нервнопаралитический газ, бактерий и «другое оружие массового поражения». Так что в ручье может быть все что угодно. Я могу лишь ждать и наблюдать. Надеюсь, это не убьет его.
Четыре
Все еще 25 мая
Снова ночь, я в пещере с одной зажженной лампой.
Невероятно, но Фаро вернулся. Как это возможно, я не знаю. Где он был? Как жил? Выглядит ужасно: тощий, как скелет, на левом боку вылезла половина шерсти.
Кажется, я уже писала, что Фаро – собака Дэвида. Он приехал с Дэвидом, когда Дэвид переехал к нам, около пяти лет назад, осиротев после смерти отца (его мама умерла, когда он родился). Между Джозефом и Дэвидом было всего полгода разницы, поэтому они стали очень близкими друзьями – на самом деле все мы трое были очень близки. Но Фаро всегда был собакой Дэвида: никогда не шел ни с кем из нас, если не шел Дэвид. Он был – в смысле есть – сеттером, хотя и нечистокровным, и обожал охотиться. Когда мы шли на охоту, или даже просто увидев ружье, Фаро так возбуждался, что невозможно было поверить, будто он способен замереть в стойке. Но он делал стойку, и великолепно.
В общем, когда Дэвид уехал с моими родителями, а чуть позже исчез и пес, я решила, что он побежал искать хозяина через ущелье и пропал в мертвом мире. (Он обычно пытался бежать за грузовиком, если Дэвид уезжал, и его приходилось привязывать.) Должно быть, Фаро жил в лесу около ущелья, питаясь тем, что удавалось поймать.
Полагаю, он услышал выстрелы, и это привело его обратно. Я следила за временем. Это случилось около 1.30 – мужчина достал из чемодана нож, выпотрошил курицу и теперь, в своем голубом комбинезоне (пластиковый костюм он больше не надевал) готовил ее на самодельном вертеле. Пес подошел очень осторожно и стоял на краю переднего двора, наблюдая и принюхиваясь. Подняв глаза и увидев собаку, человек перестал крутить вертел и замер. Потом сделал шаг в сторону Фаро – тот попятился. Тогда человек наклонился, похлопал себя по ноге, свистнул и сказал что-то. Я слышала свист, но не разобрала