свою барышню вовремя уступили. Он забрал ее и больше из своей комнаты не появлялся.
– А ты что же, так и просидел на стуле всю ночь? – задал провокационный вопрос подчиненному партийный босс.
Анатольич поймал взгляд начальника, застегнул ширинку и, потупив глаза, ответил:
– Пока начальство отдыхало, я из соседнего номера через глазок следил за порядком, а когда все заснули, я согласно вашим же инструкциям перешел в этот номер и сел на выходе: мало ли что может этим дурам в голову прийти? По-стариковски побаловался с одной. Но бдительности при этом не терял.
Веселый примирительно похлопал телохранителя по плечу и сказал:
– Другому нарушения субординации не простил бы, но с тобой, старик, нас многое связывает. Главное, чтобы гости не знали. Не поймут.
– Что вы, Константин Евгеньевич, разве при посторонних я бы посмел…
– Ладно-ладно, забудем. Скажи лучше, что с этими подругами будем делать? Я домой хочу, к Ольге под теплый бок. Их же одних здесь не оставишь?
– Может, конвой вызвать, пусть их заберут? – высказал предложение Анатольевич, который тоже не возражал провести остаток ночи в своей постели. – А Ленке и Светке гостей можно доверить.
– А вдруг москвичи проспятся, и их с похмелья на любовь потянет? И пролетим мы с тобой, как фанера над Парижем. Нет, долг гостеприимства обязывает нас предусматривать любые возможные желания наших гостей. Не забывай, что мы сейчас принимаем ближайшее окружение второго человека в партии. Я уже многим обязан этим людям, и они еще больше для меня могут сделать. Мы поступим так. Ты отдаешь мне ключи от машины. Я еду домой. Ты остаешься здесь и смотришь за порядком. Как гости просыпаются, ты поступаешь в их полное распоряжение и занимаешь их приблизительно до обеда. Потом я тебя сменю. Только баб больше не трогай.
– Обижаете, Константин Евгеньевич, – покорно принял свою участь слуга.
Домой Веселый подъехал, когда уже начало светать. Он посигналил дважды короткими гудками, затем быстро мигнул фарами. Через считанные секунды от огромного трехэтажного особняка отделилась маленькая, закутанная в шаль фигура. Лязгнув засовами, женщина широко распахнула ворота. BMW въехала во двор. Веселый не спешил выходить из машины. Встречающая закрыла ворота, обошла машину и стала ключом открывать гаражный замок. Застывший металл не поддавался. Она несколько раз попыталась провернуть ключ, но безрезультатно.
– Ладно, пойдем в дом. А то совсем околеем. Анатольич к обеду подъедет, откроет гараж. Никто не умыкнет у секретаря обкома машину со двора, – сказал Веселый.
Поднимаясь по мраморному крыльцу, Константин поскользнулся и грохнулся прямо на ступеньки.
– А-а! – завопил он благим матом. – Сколько раз говорил этому старому кретину, чтобы приклеил резиновый коврик. Так же можно и без головы остаться.
– Под ноги смотреть надо, – жестко констатировала молодая женщина.
– Ты хоть