морской индульгенции, разрешающей Лафитам грабить все испанские суда. Так почему бы и не воспользоваться этой возможностью? В конце концов быть пиратом куда интереснее, чем быть обычным моряком. Дядя предложение поддержал. Он и сам собирался поживиться товарами этого небольшого испанского суденышка. Поймав попутный ветер, они очень быстро настигли торговое судно. Моряки быстрыми и отлаженными движениями перекинули трапы и чуть ли не в считанные секунды оказались на борту торгового судна. Жан и Пьер чуть замешкались, поэтому перешли на борт последними. Здесь уже вовсю шла драка. Моряки по большей части быстро сдавались, надеясь получить тем самым драгоценное право на жизнь, а вот офицерский состав стоял насмерть. Численное превосходство и эффект неожиданности были на стороне Лафитов. Без каких-либо накладок они получили доступ к складам. Один за другим ящики с товаром перекочевывали с одного судна на другое. Впрочем, товар – дело хорошее, но все-таки второстепенное, деньги поинтереснее будут.
Весь офицерский состав собрали на палубе корабля. Их связали и избили. В конце концов помощник капитана не выдержал и взмолился о пощаде.
– Да не знает никто из нас, где тут деньги. Ключи от сейфа есть только у капитана! – в отчаянии прокричал бедолага. Дядя Жана и Пьера, которого звали Антуан, презрительно скривился и нацелил на несчастного свой мушкет. Раздался выстрел, когда пороховое облако немного рассеялось, стало очевидно, что помощник уже никогда и ничего не скажет. Та же участь постигла и других приближенных к капитану людей. Оставался только хозяин судна.
– Держи его на мушке, – приказал Антуан Жану. Тот послушался и стал с интересом смотреть за тем, что будет происходить дальше.
Антуан Лафит стал задумчиво ходить взад-вперед. И без того морально сломленный капитан от этого мельтешения перед глазами и вовсе впал в какое-то пограничное с истерикой состояние.
– Вы уверены, что не хотите нам ничего рассказать? – медленно и вполне дружелюбно поинтересовался Антуан.
– Уверен, – сквозь зубы процедил капитан торгового судна.
Антуан, предвидя его ответ, достал из кармана увеличительно стекло. Он задумчиво рассматривал этот чересчур громоздкий для карманов предмет. Жан уставился на дядю во все глаза. Он понятия не имел, зачем Антуану это стекло. Дядя Лафита зачем-то обернулся и посмотрел на небо. Солнце было в самом зените. Тогда Антуан стал нацеливать на капитана стекло. Со стороны процесс казался по меньшей мере странным. Тем не менее Жан все-таки догадался о смысле манипуляций дяди быстрее, чем те возымели действие. Через мгновение капитан дернулся и взвыл от боли. Если бы не сообразительность Жана, он бы уже выстрелил от неожиданности. Жан был готов к такой реакции капитана, поэтом беспристрастно продолжал держать того на прицеле.
Солнечные лучи, пропущенные через массивную линзу, буквально выжигали капитана. Кожа его покраснела, вздулась, почернела… Наконец он сдался. Антуан великодушно сохранил жизнь капитану судна.