ошейники, с помощью которых они подвергались со стороны хозяев неусыпному контролю – вот и всё, если говорить в отношении людей, что осталось от когда-то дышавшего жизнью, суетой и динамикой громадного мегаполиса. Плюс целое безбрежное море брошенных улиц, покрытых мусором, и таких же сирот-зданий, не видящих своими слепыми окнами-глазами никого, кроме бродяг, патрулей и мародёров.
К этому времени погода стала портиться, небо постепенно затягивало тёмными облаками. Я ещё больше удалился от шоссе, по ряду ориентиров поняв, что моя первая, конечно же, условная, контрольная точка скоро появится в пределах видимости. Это был мост железнодорожного полотна через овраг. Саму железную дорогу мне предстояло пересечь, однако просто взобраться на высоченную насыпь и таким образом перейти её не следовало, потому как она превосходно просматривалась по обе стороны на несколько километров. Лучше это было сделать на глубине оврага, под мостом, или в туннеле под насыпью, который должен был располагаться рядом с мостом и повстречаться мне раньше, чем овраг.
Вскоре я увидел проржавевшую вагонетку без колёс, использовавшуюся когда-то раньше в качестве жилого помещения, скорее всего, строителями. Рядом с ней лежало несколько бетонных свай, наваленных друг на друга. Всё это говорило о том, что я на правильном пути. Чтобы не оставлять за своей спиной неприятную в данном случае неизвестность, я заглянул в вагонетку, но внутри, кроме нескольких пустых ящиков, покрытых пылью и ржавчиной, не было ничего. Двинулся дальше, то поднимаясь, то опускаясь по холмистой местности и внимательно озираясь вокруг, потому что количество кустов и деревьев вокруг уменьшилось и позволило просматривать местность на приличное расстояние.
«Всё-таки ничего страшного, почти то же, что и с инструктором, только надо привыкнуть к мысли, что его нет, – подумалось мне. – Теперь я не послушный юнга, а сам себе капитан», – однако эта мысль почему-то вызвала только вздох сожаления. К этому времени я увидел следующий ориентир – несколько построек из белого кирпича, скорее всего, бывших когда-то или складом, или элеватором. Это указывало на то, что было необходимо забирать влево к уже неплохо просматривающейся насыпи полотна и искать входа в туннель, – я решил идти именно им.
Едва сделав несколько шагов, я увидел начало туннеля. У его входа врастал в землю ЗИЛ, от которого мало что осталось, настолько он проржавел. Взглянув наверх, я понял, что этому способствовало то, что во время дождя на него с насыпи стекала вода. Почему-то как-то заныло, ёкнуло сердце, а установившееся было спокойное настроение ушло так быстро, как будто его не было и вовсе. Я остановился, вслушиваясь. Было тихо, разве что гораздо сильнее стал ветер, собиравший, похоже, тучи для хорошего дождя. Ещё раз оглядевшись, стараясь ступать как можно тише, я вошёл внутрь.
Было спокойно, на несколько мгновений я замер для того, чтобы привыкнуть