следующего дня, дав сенату собраться д'Алесси вошел одним из последних под восторженные крики и отчасти на осторожные взгляды, взойдя на трибуну он начал свою речь, которую готовил всю ночь. Он говорил выучено, зажигательно о низчайшем налоге и о войне, которую нужно устроить за это дело, в общем обо всем том, от чего многих тошнило и они вспоминали те радостные времена, когда были у Спорада за пазухой. После событий вчерашней ночи не только у дворцов, но и перед зданием сената многих ныне подташнивало от того с кем их втянули сцепиться. Монти вообще хотел реабилитироваться в глазах Спорада через наушников его бывших и здесь, и на площади. Он перебил д'Алесси в защиту Спорада:
– Пока вы вчера были около дворцов Спорада запросто мог захватить сенат. Но он этого не сделал однако же!
– Потому что не смог бы этого сделать! – отпарировал д'Алесси.
– Он бы смог, это мы бы не смогли защититься. Пришлось откупиться арестантами.
– Что?! Кто посмел выпустить арестантов?! – вскричал раздраженно д'Алесси и обратил внимание на выступившего из дверей начальника охраны и командира единственно оставшегося защищать сенат отряда.
– Мы бы не удержались. Их был целый полк! Я вынужден был уступить требованию!
– Что?! Отдать Турфаролла! Почему не защищались!!
Д«Алесси с гневом выхватил пистолет всегда у него взведенный и выстрелил во Фьора. Тот упал раненным.
– Командор! – вскричал Монти, – Кто вам давал такое право!
Д«Алесси и сам почувствовал что погорячился, но все пошло не к лучшему, а худшему.
Этим утром последние гости покидали дворцы, уезжая под охраной от города в свои места…
Часть II. Вылитая Копия
В ранний рассветный час подъезжает карета княгини.
Местоположение виллы Монтанья-Гранде между морем и сушей, приподнятой над берегом, приходилось как раз на гребень поднятия, что делало то место краем, от которого с одной стороны опускался пологий уклон к воде, а с другой лицевой стороны продолжалось ровное место. Оно незаметно переходило от естественного покрова со светлым полотном дороги через еле заметную, редкую ограду, на открытую на первый взгляд ровную площадку двора, заставленную однако же бортиками клумб и бассейна.
Позади же коричнево-светлого здания изящного барокко, высившегося над склоном, опущение представлялось где ровным, где обрывистым, как за огражденной терраской над заводью пруда, неподалеку от подножия и больших прямоугольных окон, а где просто всхолмленным, но так или иначе полностью заросшим и обросшим почти до самого песчаного берега, куда меж райских кущ садовой зелени опускалась террасками белая лестничная дорожка.
Въехала карета с эскортом, который сразу же по остановке был отпущен на все четыре стороны вместе с полученным на всех весомым кошелем.
Приезд был ранний и нежданный,