и Эйнштейн.
Глаза слезятся камедью и медом.
Завернутые в старые трусы,
Мечи не брякнут о базальт обшивки,
Но Шатл взлетел. Ату его, ату!
Густее всех чернил, ночная мгла
Вокруг клубясь и пенясь, окрылила
Тугую дверь и скрипнула она.
Война, война, война, война, война!
Пусть глупый сон узнает силу фальши!
Пузатой Гаргамелле в тесном стойле
Покажет силу праздного ума!
Среди резни, костров, огня и взвивов,
Солдат, средь лестниц, не найдется места
Где бы гнездо свилось для тишины.
Так гордые ахейцы победили!
Так хитрость, мудрость наглая и злая
Разделала безумцев под орех!
Так был затоплен древний Геркуланум
Святой водицей Марсовой клоаки,
Так шум времен повертывая вспять,
Бог Марса показал себя опять!
* * *
О бедный Йорик! Череп из бумаги
Я так любил вращать, предполагая
Как все могло бы быть, как все стряслось,
Все изошло и все накрылось крышкой,
Как вышло все из Гоголевской длани
Из плащаницы, на которой Бог
Свой облик отпечатал и отлил.
Когда приходит черная суббота,
Двенадцати святошам вопреки,
В одиннадцать часов нисходит кто-то
По десяти ступеням у реки.
Обременен девятым легионом
Цезарион восьмой бросает в бой
И семеро следят над ним со стоном
Свечение планеты голубой
Пред ликом опрокинутой девятки
Оставшиеся пятеро бредут
И с собственной судьбой играют в прятки
У них в запасе несколько минут.
И троица над Тройственным союзом
Смеется двойне нерожденных льдин,
Но верен дому и вселенским узам
Корабль, что держит путь во мгле.
Один.
Рим
…Перевалив хребты, я зрел отвалы,
Какими ограничивался дух
И самый смысл державы величавой
Когда-то мощной, чей огонь потух
Чья гордость величавая была
Защищена размахом крыл Орла.
От Инда до Египетских пустынь,
От скифских копей до пролива бриттов
Попробуй, варвар, подерзить, низринь,
В Капуе утверди свое копыто!
О гаваней паук! Бросая сеть
К дакийским долам, к докам Альбиона
Ты иссушил и обескровил лоно
Родных полей. Кто хочет все иметь
И пользоваться всем, тот должен знать,
Как, обокрав весь мир, не потерять.
Солдаты Рима! Ваш давнишний враг
Склонён перед пронзающей орлиной
Клювотворящей и сочащей миной,
Пред зевами сакральными собак…
Здесь было запустенье. Грозный смерч,
Какому трудно подыскать названье
Рассек богатство, обескровил речь,
Изгнал народы и обрушил зданья.
Колосса злого, что еще вчера
Стоял