ку-ку!..
Ее мысли спутались. Она припала к детям, застонала, как чайка, забилась в глухом рыдании.
Звенигора рванул поводья, ударил коня под бока.
Чем он мог помочь несчастной? Обещать, что казаки отобьют у татар ее Михайлика? Или помочь ей похоронить деток? Она еще долго будет биться над ними смертельно раненной лебедушкой, пока, обессилев, и сама не умрет возле них.
Выехав на холм, Звенигора оглянулся на черную от дыма долину и повернул на север.
Чтоб не встретиться с татарским отрядом, взял немного в сторону от знакомой дороги, поехал окольным путем. Вскоре наткнулся на большое село, в конце которого в излучине степной речки стояла крепость. На свеженасыпанном валу желтел крепкий дубовый частокол. В середине – добротный дом с разукрашенным крыльцом и деревянными сараями, колодец с высоким журавлем.
«Вот это построил кто-то! – подумал Звенигора. – За такими стенами можно отсидеться не то что от орды – орда не любит брать крепости приступом, нападает на беззащитные крестьянские дворы, – и от кварцяного войска[11] и от янычар!»[12].
Он спустился вниз и остановил коня у родника. В ветхом, зеленом от мха корыте голубела прозрачная холодная вода. Конь смаковал ее, цедя сквозь зубы.
По улице проскакали четыре всадника. Передний – в темном жупане из тонкого сукна, с дорогой саблей на боку – показался Звенигоре знакомым. Где-то он уже видел это бледное треугольное лицо с крепко сжатыми губами. Но вот где, припомнить не мог. Сзади мчались слуги.
Подошел пожилой крестьянин с деревянными вед рами на коромысле. Издалека скинул шапку перед казаком, поклонился:
– Дай Бог здоровья!
– Будь и ты здоров! – ответил Звенигора и показал нагайкой на крепость: – Кто это тут замок построил?
– Нашелся такой, – уклончиво начал крестьянин, но, увидев открытое лицо и доброжелательный взгляд, добавил: – Петро Чернобай… Дорошенковского полковника Якима сынок… Хотя молодой, а жила! В паны лезет!.. Вот и построил… чужими руками…
«А-а, Чернобай… Так это он проскакал только что», – подумал Звенигора, его-то он действительно встречал и раньше.
Два года тому назад Чернобай приезжал на Запорожье с письмом от правобережного гетмана Петра Дорошенко. Чернобай держался высокомерно, и запорожцы пригрозили привязать его к лошадиному хвосту, если он не уберется ко всем чертям из Сечи.
Видя, что горячие головы могут исполнить угрозу, Серко приказал Звенигоре с десятком казаков проводить Чернобая в степь и там отпустить на все четыре стороны: посланец все-таки!
– Знаю такого, – сказал Звенигора и, вспомнив опустошенный татарами хутор, добавил: – Однако вы напрасно на него в обиде… В окрестностях рыскают татары, в крепости можно переждать лихое время.
– Татары? Где? – Крестьянин вздрогнул.
– Камышовку спалили… Я чуть было не наткнулся на их конный отряд. Всех увели в неволю. А младенцев и стариков перебили…
Крестьянин