и о людях, которые их окружали, так как без этого трудно создать живой образ человека.
Теперь, на склоне лет, я всё чаще вспоминаю о своём деде. Я остался перед ним в долгу за счастливое детство и юность, за выбор любимой профессии, за всю мою благополучную жизнь. Свой долг, хотя бы частично, я попытался оплатить этой книгой.
Рис. Андрея Крылова
Глава 1
Род Сперанских. Рождение Гони Сперанского
Моя мать, Наталья Георгиевна, была младшей дочерью Георгия Несторовича Сперанского, в семье которого я и вырос. Фамилию «Сперанский» носили, как правило, лица духовного происхождения, и основой её был латинский глагол «spero» – надеяться, так что в русской транскрипции она соответствовала фамилии «Надеждин» или «Надеждинский». Сразу замечу, что к знаменитому графу М. М. Сперанскому, другу и советнику Александра I, род моих предков никакого отношения не имел. Мой дед оставил после себя несколько альбомов семейных фотографий, ряд документов и очень короткие, отрывочные воспоминания, из которых мне известно, что его дед, Михаил Алексеевич Сперанский, был священником в церкви Св. Ермолая на Садовой-Кудринской улице в Москве. У Михаила Алексеевича Сперанского было пять сыновей и три дочери, и только один из сыновей, Василий, пошел по стопам отца. Он был священником в нескольких московских церквях. В «Воспоминаниях» книгоиздателя М. В. Сабашникова (1871–1943) священник Василий Михайлович Сперанский упоминается в качестве настоятеля церкви в Сетуни [1]. Затем он служил в церкви «Большое Вознесенье» на Малой Никитской, известной тем, что в ней венчался Пушкин. Позже он стал настоятелем церкви «Успения на Вражке» в Газетном переулке, построенной в 1860 году на средства нашего дальнего родственника, Сергея Афанасьевича Живаго, дяди моего прапрадеда по отцовской линии Василия Ивановича Живаго. По воспоминаниям другого моего дальнего родственника, врача и путешественника Александра Васильевича Живаго (1860–1940), «…торжественность службы, благочиние, порядок и чистота… сделали этот храм излюбленным не только для прихожан, но и для весьма многих аристократических семейств Москвы. Обедни начинались поздно, пение было превосходно, нередко в числе певцов здесь слушали выдающихся оперных артистов, и Газетный переулок бывал запружен экипажами, свозившими сюда богомольцев даже с далеких окраин широко раскинувшейся Первопрестольной. Замечу, кстати, что, когда хоронили почившего отца настоятеля Василия Михайловича, съезд почитателей его был так велик, что далеко ещё не все сели в экипажи при выходе из церкви, когда головной конец с гробом почившего уже был на пересечении Кузнецкого Моста и Большой Лубянки…» [2]. Василий Михайлович был очень образованный человек с философским уклоном. Он оставил после себя интересные записки, которые были переданы одним из его племянников для хранения в Исторический музей. Старшие сыновья Василия Михайловича,