свои стволы – в овраге у крошечной речки Чернявки. Правда, братья огнестрельное оружие ни разу за свою криминальную карьеру по назначению не использовали – хватало их специфического вида и кулаков. Местное же полицейское начальство предпочитало не замечать арсенал тех, кто в итоге на них же и работал.
Зато чужих гоняли беспощадно. В итоге, поняв бесперспективность прямых атак, инородный криминал покинул «красный» Городок, под дружное одобрение его жителей. Что не удивительно: платить дань «своим» гораздо менее обидно, чем «чужим», а деление на «свой\чужой» с рождения заложено в подкорке каждого человека. Теоретически подкорка управляется корой, вот только кора головного мозга хорошо развита не у каждого. Это и позволяет верхним стратам нынешнего социума, пользуясь национализмом, как инструментом, разделять нижние и властвовать над ними.
В свободное от работы время братья, в основном, занимались семьями. Точнее – они жили одной большой семьей. В соседних домах – Николай и Анатолий. Через два дома – Иван, тоже с двумя детьми, но постарше, уже школьниками. И совсем недалеко, в родной старенькой, с эркерами, салатового цвета, шлакоблочной трехэтажке, построенной еще руками пленных немцев – пребывали мама с папой. Иван Васильевич – пенсионер, бывший дорожник, Мадина Ибрагимовна – по-прежнему бессменная старшая сестра городской больницы.
Даже дача у них на всех была общая, в семи километрах от Городка. Разумеется, не в заречном коттеджном поселке с городским самоназванием «Буржуинство». Зато на большом, примыкающем к лесу участке. Деревянная, самостройная, время от времени – по мере рождения новых деток – увеличивающаяся пристройками.
Семьи Коли и Толи так вообще чаще были вместе, чем врозь.
Веселая и бесшабашная Жанка так и говорила про братьев: «Я их обоих одинаково люблю. Только что сплю с одним». Застенчивая Марина никогда б такое не сказала. Но и она не делила детей на своих и чужих, охотно подменяя Жанну, когда та ездила с братьями на совместно любимые парашютные прыжки.
А еще они по-прежнему любили погонять в футбол, попить пиво в городском саду или просто побродить компанией по знакомым с младенчества улицам.
Забавно было наблюдать, как по одну сторону идет команда крутых парней (даже среди них Клюевы выделялись статью и мощью), а по другую – семенит возвращающаяся со смены Мадина Ибрагимовна.
Братаны, завидев мамочку, бросали все, и летели к ней. Если в руках были сумки – доносили до дома. Если шла с пустыми руками – просто целовали в любимые щечки и возвращались к друзьям. Хихиканий и смешков это никогда не вызывало, по вполне понятным причинам.
В общем, жизнь в семействе Клюевых, как и в Городке в целом, текла вовсе неплохая, несмотря на все неблагоприятные процессы в обществе.
Так и должно быть.
Было бы иначе – то в жестокую сталинскую эпоху вообще не влюбляться и не улыбаться?