и Новогрудчины. Сколько еще таких групп, находящихся в нашем тылу, неизвестно».
Вот так красиво Лаврентий снял вопрос о возвращении в часть сотрудников моего Особого отдела.
Узнал я и о том, почему у Константинова такой удрученный и озабоченный вид. Из захваченных документов Абвера и показаний бывших пленных стало известно, что осенью прошлого года на службу к немцам пошло довольно много бывших бойцов и командиров 6-го кав. корпуса, в котором генерал до войны командовал 6-й Чонгарской Кубано-Терской кавдивизией. Кроме того, из документов местной Абвергруппы установлено, что 5 июля 1941 года в районе станции Ратомка в ходе боя немцы захватили в плен группу командиров 6-го кав. корпуса, в том числе командира корпуса генерал-майора Никитина. Известно, что в момент пленения Иван Семенович был ранен и тяжело контужен, находился в бессознательном состоянии. Никитин одно время находился в Минском лагере, а затем был отправлен в лагерь на территории Польши. Константинов и Никитин были дружны. Некоторые горячие головы из штаба группы пытались связать июньские неудачи нашей 10-й армии в Белостокском выступе с их именами.
До войны 6-й казачий кавалерийский корпус имени Сталина считался одним из лучших в РККА. На начало войны кавкорпус состоял из управления корпуса и двух кавалерийских дивизий бывшей легендарной 1-й Конной армии: 6-й Чонгарской Кубано-Терской кавдивизии генерал-майора Константинова, стоявшей в районе Ломжи, и 36-й имени Сталина кавдивизии генерал-майора Е. С. Зыбина, стоявшей в районе Волковыска. 6-я кд находилась в первом эшелоне, а 36-я кд – во втором эшелоне оперативного прикрытия. Дивизия Константинова считалась отлично подготовленной, особенно в области тактики, конного и огневого дела. 22 июня в 3 часа ночи корпус был поднят по тревоге. С рассветом дивизия Константинова вступила в бой в районе Ломжи. Первыми приняли на себя удар врага 48-й Белоглинский Кубанский казачий полк и 94-й Северо-Донецкий Кубанский казачий кавалерийский полк подполковника Петросянца, затем подошли 3-й Белореченский Кубанский подполковника В. В. Рудницкого и 152-й Ростовский Терский казачий подполковника Н. И. Алексеева полки. На следующие сутки полкам дивизии поступил приказ оставить занимаемые позиции и влиться в состав КМГ Болдина и нанести контрудар во фланг прорвавшейся группировки противника из Сувалкского выступа. После тяжелых боев 6-й кавалерийский корпус вынужден был отходить на восток. Отход был очень тяжелым. Связи со штабом фронта не было. Тыл оказался отрезанным. Проведенной сотрудниками Генштаба проверкой установлено, что корпус и конкретно дивизия Константинова действовали героически, до конца выполнили поставленную им командованием округа и Генштабом боевую задачу и отступили с занимаемых позиций только по приказу высшего командования. Несмотря на отступление и большие потери в первые дни войны, Константинов смог сохранить дивизию как боевое соединение. Под ударами превосходящих сил противника его дивизия с тяжелыми