Иван отмахнулся. – Не получится в двух словах, приедем, поговорим.
Рассвет стремительно золотил облака. Ночная прохлада исчезала, уступая теплу утра и в свете встающего солнца, окрашивающего долину в зелёный цвет, в ещё неясных очертаниях вырос… город.
Никита восхищённо прошептал:
– Скажите, что это не мираж.
Иван усмехнулся:
– Не мираж. Это Рилева.
Чем ближе они подходили, тем яснее вырисовывались каменные стены и башни, железные ворота и три больших моста, перекинутые через огромный ров. Высокая трава плавно переходила в возделанные земли. Полосы колосящейся пшеницы, много садов и виноградников покрывали долину цветным ковром. Кое-где виднелись коричневые квадраты только что засеянной земли.
Никита не обратил внимания на то, что на полях много людей, слишком был поглощён общей обстановкой, а вот Иван, едва осмотревшись, недовольно заметил:
– Что за прогулки без охраны, куда Бабочка смотрит?
Не успел он произнести последнее слово, как из высокой пшеницы выпрыгнула огромная собака. Лайка с характерным черно-белым окрасом и синими глазами, хотя и с корову размером. С другой стороны появились ещё двое. Лапы псов были опоясаны ремнями, увешанными прозрачными шариками с какой-то жидкостью.
– Вот уж не надо, охрана вся на месте, – произнёс первый пёс. – Бабочка сменил посты всего час назад, поставил нас вместо людей…
Он не договорил, потому что увидел белого волка. Замер на мгновение, удивлённо разглядывая его, а потом повернулся к Ивану.
– Я вот хотел тебя спросить, почему пол гарнизона крепости ушли за кем-то в ночь, – произнёс он, – но сейчас… прости мои сомнения.
Пёс вдруг низко поклонился Никите:
– Приветствую, белый волк.
Никита покосился на Ивана, вопросительно кивнул на собаку. Тот жестом показал, что все нормально.
– Почему Бабочка вас поставил? – спросил он, пока отряд шёл к мосту.
Большую лайку, как понял Никита, слушая разговор, звали Северсвет.
– Софья приказала высматривать гандарв.
Иван нахмурился:
– Ну и как, высмотрели?
Северсвет покачал головой:
– Пока нет, все чисто. Я разместил своих через каждые пятьдесят метров.
Никита на всякий случай спросил:
– Что за гандарвы?
– Создания – на половину призраки, на половину из плоти, – объяснил Северсвет. – Могут даже выглядеть камнем или травой. Все услышат, увидят, запомнят и тихо уйдут, гады! Глаза Скарадовы.
– Гады лучше, – усмехнулся Рир, – их видно, а гандарвов кроме лаюн никто распознать не может.
Он кивнул на Северсвета и других собак.
Среди людей в поле раздались голоса:
– Князь! Князь вернулся!
Народ приветственно замахал руками, а Дарья, увидев это, вдруг приказала:
– Всем прижаться.
Волки встали плотнее к Никите и выровняли с ним шаг.
– Зачем это? –