можно я покурю тоже?
– Он что, до сих пор тебе запрещает?
– А что он со сливами задумал?
– Мама, он опять нажрется?
– Вова, говорят «пьющий», а не то, что ты сказал, – проронила тихо мама.
– Жрущий водку алкаш, – убежденно сказала я.
– Я вас подготовлю к сегодняшней сцене. Пошли, львеныша читать будем.
И прочла нам знаменитый рассказ про шесть слив. Сливы и дети там описаны роскошно, живо, подробно. А мораль мерзкая. Ложь, конечно, грешна, но как можно купить кило слив и не дать ребенку съесть ни одной просто даром, без подсказок, столь ненавистных умным детям?..
Мы были потрясены.
– Мама, я съем сливу сейчас. А то он замучит, – прервал молчание Вовка.
– А я съем тоже. Две.
– Давайте все сливы съедим, весь килограмм!!! – прозвенела Марьяна и первая засмеялась.
– Машка, гони за мороженым. У меня как раз 66 копеек осталось, он денег не дает.
Мне хватило на три порции желтого фруктового мороженого и граненый стакан лимонада из автомата газировки за 3 копейки. У меня ладонь была потом липкая, а под средним пальцем был след от кругломедной трехкопеечной монеты.
И мы оставили сливы – ровно пятую часть – ему, а остальное съели с мороженым.
Придя с работы, отец избил мать и надавал всем пощечин. Порка досталась мне, так как мы должны были, по его мнению, оставить ему мороженое.
Владимир Голубев
Владимир Голубев работает в жанре детско-юношеской литературы, пишет сказы, сказочные повести, в которых фантастический сюжет сплетается с житейской правдой. Обучался на курсах в 2014–2015 гг., подготовлен к публикации роман «Взрослое лето», представляющий интерес как для юношества, так и для взрослых.
Проживает в Подмосковье, преподаватель, кандидат юридических наук, ветеран правоохранительных органов.
Гостинец для Деда Мороза
(новогодняя быль)
Я бросил взгляд на будильник и ахнул, стрелки перевалили за полночь, а я ещё и не ложился спать, а вставать мне рано. Щёлкнул выключателем на кухне и в темноте побрёл по квартире. Жена в детской возилась с близнецами, а в большой комнате уже сопел старший сын, не выпуская из рук книжку с картинками. Мне ничего не оставалось, как только незаметно прошмыгнуть в спальню и, накрывшись одеялом с головой, погрузиться в сон.
Утром я пробудился ещё до сигнала будильника и первым делом отключил звонок.
– Мне пора собираться в дорогу, – сказал я шёпотом, целуя спящую жену.
– Будь острожен, помни, мы тебя ждём. – Промолвила спросонья супруга.
В темноте я нащупал ногами тапочки и, перепутав левый с правым, на цыпочках пошлёпал на кухню. На скорую руку согрел чайник, умылся и, набив портфель кипой документов, вышел в подъезд.
Поёживаясь, я вывалился на холод из тёплого нутра подъезда. Брелок, свисток, огонёк… Замки щёлкнули, и, заглянув на секунду в промёрзшее за ночь чрево автомашины, я завёл мотор и вынырнул наружу. Оказалось, под бледными звёздами гораздо теплее. Декабрьская