приехал пастор Лен и возродил старую лютеранскую церковь, которая уже очень долго стояла пустой. Тогда еще я не слышала его радиошоу. Первым делом мне бросились в глаза его афиши. Уж он-то знает, как привлечь внимание к делам Божиим! Каждую неделю он вывешивал баннер с новым сообщением типа «Любите азартные игры? Что ж, ставка дьявола – человеческие души», «Господь не верит в атеистов, следовательно, атеисты не существуют» – эти два понравились мне больше всех. Этому человеку я простила даже тогда, когда он показал картинку Библии с торчащей из нее антенной, как у мобильного, и надписью «Аппарат для спасения твоей души», хотя и считала это слишком уж вычурным. Прихожан у пастора Лена поначалу было немного, и именно там я по-настоящему познакомилась с Пэм, хотя, конечно, и раньше встречалась с ней на собраниях родительского комитета в школе – ее Джоани была старше моих на два года. Мы с ней, разумеется, не общались с глазу на глаз по любым вопросам, но никто не мог сказать, что она была плохой христианкой.
Пастор Лен сказал, что хочет на следующий день вечером собрать людей, чтобы помолиться за упокой души Памэлы, и, поскольку Кендра в очередной раз слегла с мигренью, попросил меня обзвонить всех членов группы по изучению Библии и пригласить их прийти. Тут вернулся раздраженный Лорн и сказал, что дом Джима окружен фургонами телевизионщиков и корреспондентов, а изнутри никто не отзывается. Ну, я, конечно, рассказала все это пастору Лену, и тот сказал, что наш христианский долг – помочь Джиму в трудную минуту, несмотря на то что он не был прихожанином церкви. Пэм никогда не распространялась по этому поводу. Мой Лорн каждое воскресенье ездил вместе со мной, хотя и не присоединился к группе изучения Библии или кружку исцеляющих молитв, и Пэм, должно быть, было бы жутко сознавать, что теперь ее мужу предстоит одному противостоять на земле гневу Антихриста, а затем вечно гореть в аду.
А потом я подумала, не собирается ли дочь Памэлы, Джоани, приехать домой. Ее не было уже два года, но, когда она еще училась в школе, между ней и Джимом произошла какая-то размолвка. Ему не нравился ее парень. Мексиканец. Или, думаю, наполовину мексиканец. Из‑за этого в семье произошел раскол. И я знаю, что Памэла тяжело переживала это. Когда я начинала говорить о своих внуках, она всегда становилась задумчивой. Обе мои девочки вышли замуж сразу после школы и поселились неподалеку от меня. Поэтому-то Пэм и полетела в Японию. Она жутко скучала по Джоани.
Сегодня было уже поздновато, так что пастор Лен сказал, что мы поедем навестить Джима завтра рано утром. О, когда на следующий день в восемь он заехал за мной, то выглядел очень элегантно! Никогда этого не забуду, Элспет. Костюм и красный шелковый галстук. Но тогда он постоянно следил за своим внешним видом – прежде чем впустил в душу дьявола. Не хотела этого говорить, но, к сожалению, о Кендре я сказать такого не могу. Они с пастором Леном и внешне совсем